— Кабинет не узнал. Бумаги на полу, все разбито, перевернуто. Я два дня все собирал, — говорит 27-летний Павел Лихач, начальник уголовной милиции по делам детей. Поднимаемся на второй этаж Львовского городского управления милиции. На стенах виднеются затертые надписи "Менты суки".
В ночь на 19 февраля во Львове активисты захватили почти все государственные административные здания: областное, городское управление и пять райотделов милиции, Службу безопасности, прокуратуру, налоговую инспекцию. Из милиции вынесли оружие, сожгли патрульные автомобили, сломали сейфы и камеры наблюдения. Два дня в областном центре не работала телефонная линия "102". Ночью город патрулировали активисты самообороны.
— На День милиции государство выдало новые компьютеры— все мародеры вынесли, —Лихач показывает системный блок под столом. Внутренние детали вивернуты. — Сейчас принтер один на несколько кабинетов. Работаем без интернета, телефонов. Мэр Садовой отчитывался, что 19–21 февраля в городе было спокойно. Это неправда, потому что преступления не регистрировали — линия "102" не работала. Ограбили под шумок банк, сожгли несколько автомобилей. К счастью, убийств не было.
В коридоре невысокий мужчина в черной куртке отводит в сторону. Не называется, просит указать лишь, что следователь.
— Когда был погром, я прибежал сюда, натянул маску и вместе со всеми зашел в свой кабинет. Спасал уголовные дела и документы. Если бы их сожгли, мы возобновляли бы показания свидетелей, описания мест преступления и вещественные доказательства месяцами.
Бывший начальник Львовской областной милиции Александр Рудяк сообщил, что во время штурмов из райотделов вынесли 1189 единиц оружия: автоматы, снайперские винтовки, пистолеты.
— Может, через два года сюда вернемся. На ремонт нужно 2–3 миллиона гривен, — объясняет капитан милиции 35-летний Руслан. В среду утром ходит по двору Железнодорожного райотдела в Львове. — Среди напавших не все были активистами. Потому что те нормальные, они умеют вести диалог. Видно, многие пришли личные счеты с начальством сводить. Таблички с кабинетов на туалеты перевесили. На столы нужду справляли. На следующий день противее всего было те кучки убирать. Камеры для задержанных не трогали.
Милиционерам временно выделили три кабинета в Железнодорожной администрации на ул. Выговского. В одной комнате сидят десять человек. Дежурный Юрий Корбяк принимает вызовы. Возле него два мобильных телефона, звонят каждые 2–3 минуты.
— Звонки на "102" оператор направляет к нам. Потому что телефоны разбили. 19 февраля работа полностью остановилась, — рассказывает. — Не было на чем выезжать.
— Служба идет. Несем ее без формы и оружия, — 30-летний Назарий Шпак, старший инспектор штаба Железнодорожного райотдела, крутит ручку в руке. — Правда, потихоньку оружие сдают. Приносят или подбрасывают под двери. Патрулировать помогают ребята из Самообороны.
В кабинет заходит мужчина лет 25. Просит выдать справку на восстановление паспорта.
— Зайдите в соседний кабинет, — направляет Шпак. — С такими заявлениями папка сгорела. Электронные архивы полетели. Зарплату задержали на неделю, но уже выплатили. Состоялись и позитивные изменения — разумная кадровая ротация среди нашего руководства. Обещают зарплату поднять. Пусть и все льготы снимают. Для чего мне лишний раз в транспорте удостоверением светить?
Заходит Николай Колодий, начальник Железнодорожного райотдела милиции.
— Мои ребята молодцы, работают в полевых условиях, — говорит. —Людей из Самообороны каждый раз все меньше — тот на работе, у того дети. В райотделе уже нам окна меняют. Предприниматели средствами помогают.
3 
1
Комментарии