25 марта на официальном сайте донецкой милиции появилось сообщение: "Внимание! Устанавливаются правонарушители". Под ним — фотографии сотни участников митинга "За единую Украину" в Донецке 13 марта. Есть снимок убитого "свободовца" Дмитрия Чернявского и трех самооборонцев, которых покалечили титушки.
57-летнего Валерия Копачевского, члена Cамообороны Майдана, друзья считали погибшим.
— Видели, что Валера лежит в луже крови. Убийцы пырнули ножом, а он и не пошевелился. Убийцы прошли мимо, — говорит Семен Семенченко, начальник донецкого штаба Самообороны. — Оказалось, Валера специально притворился.
— В Самооборону Майдана я записался за день до того черного четверга, — вспоминает Валерий Копачевский. Встречаемся в центре Донецка 26 марта. Он хромает на правую ногу, жалуется на высокую температуру. На больницу у него нет денег. Показывает постановление, где милиционеры признали его потерпевшим во время акций протеста 13 марта.
— Вот сюда ударили ножом, — Валерий Викторович хлопает по правому бедру. — Мы стояли цепью, взявшись за локти. Кричали "Украина едина!". Со стороны "георгиевских" в нас летели яйца, камни, бутылки. Возле меня стоял парнишка лет 17, дрожал. Чернявский — через два человека от меня. Когда митинг завершился, пророссийская толпа прорвала милицейский кордон, нас прижали к автобусу. Мы забились в салон, человек 70–80. "Георгиевские" били автобус со всех сторон, в разбитые окна пускали газ. Мы задыхались, люки не открывались. Внутрь залетел камень, разбил голову одному из наших. Ребята выскакивали, на улице титушки и милиция ставили их на колени. В салоне остались я, Дима и несколько раненых. Заскочил один титушка, облил нас из газового баллона. С кем воюете, спрашиваю, — и сразу получаю удар по печени. За ним — пуля из травматического пистолета. Я упал, запсунул голову под сидение. Меня било четверо, без удержи. Потом пырнули ножом в ногу. Почувствовал, как лезвие скребнуло по кости. Потом со стороны Димы на меня потекло что-то теплое и липкое.
Копачевский показывает пятна на джинсах.
— Это Димина кровь. Весь мой левый бок был в чужой крови. Видел, как рядом парнишка бился в конвульсиях. На моих глазах отошел в иной мир. Потом зашла милиция, краем глаза видел их ноги. "Ты живой?" — крикнули мне. Я молчал.
Валерий Викторович показывает удостоверение члена общественного объединения "Майдан" и атамана казачьего корпуса.
— Я бывший мент, работал в ГАИ, — говорит. — Знаю точно: в той бойне все было четко спланировано милицией. Гопники смыкали ряды и расступались по их приказам.
Валерий Копачевский донетчанин, семьи у него нет. Стоит на учете в центре занятости, раньше работал водителем в институте "Донжилдорпроект".
Продавщице обожгли глаза
Вечером 19 марта неизвестный напал на донетчанку 21-летнюю Алину, которая возвращалась домой на ул. Щорса. Избил, залил глаза зеленкой.
— Кричал, что я мешаю ему воссоединиться с Россией, — рассказывает Алина. Фамилию не называет, боится мести нападающего. — Обернулась на топот. Сразу удар по лицу, а когда упала на колени — бил ногой. Стал срывать пальто, отобрал кошелек, сломал телефон. Низенький, весь в черном, на лице белая марлевая повязка. Говорил с кавказским акцентом. Не видела, из чего он лил на меня зеленку, но на месте нашли большую крышку от банки.
Алина лечит переломы и ожоги роговицы глаза в больнице. Теряет зрение, нуждается в операции. Недавно переехала из Луганской области, работает продавщицей, квартиру снимает. Говорит, что ни на одном митинге в Донецке не была.
— В больнице двое милиционеров орали: "Говори как было!", третий снимал на камеру. Я в бессознании, голова крутится, а они 40 минут доставали, была ли на украинских митингах, — добавляет.
2 
1
Комментарии