В приемной тбилисского театра им. Шота Руставели белокурая 40-летняя секретарша общается на российском сайте знакомств. Лениво куда-то звонит по телефону. Из соседней комнаты выходит 45-летняя Ия Шеразадишвили — помощник главного режиссера театра Роберта Стуруа. Она не пользуется косметикой, говорит тихо и постоянно курит папиросы без фильтра.
— Роберта Робертовича нет, — говорит на ломаном русском, разводит руками и приглашает в кабинет. В нем пахнет кофе. На стене висит плазменный телевизор. — Стуруа 9 августа поехал с актером Бето Замгури и режиссером Ника Свиридзе в Гори. Хотели посмотреть, что там и как, — объясняет Ия. — А теперь из-за всех этих неурядиц с войной не могут вернуться в Тбилиси. Они сейчас живут в Батуми у одного актера.
Женщина говорит, что актеры театра выступают против войны.
— Наш Зураб Сарарадзе был ведущим митинга на площади Свободы, когда в Грузию съехались пять президентов, в частности ваш Ющенко, — хвалится. — До субботы в малом зале театра действовал штаб солидарности. Мы дали объявление по телевизору, наклеили афишу на входе, что собираем помощь для беженцев, — приглашает в театральный зал. Идем туда по широкому коридору. — Весь зал был завален продуктами и одеждой. В воскресенье это повезли к министерству по делам беженцев.
Занавес на сцене жестяной. Пока техники поднимают его, Ия рассказывает, что 31 июля труппа праздновала в этом помещении 70-летие Стуруа.
— Актрисы пели и танцевали для него, а потом мы подарили ему золотую маску — на нее сбрасывалась вся труппа. Роберт Робертович чуть не расплакался. Потом всю ночь сидел возле рояля и играл.
Театральный сезон планировали открыть 26 сентября.
— Хотели отпраздновать с помпой, — признается Ия. — Все-таки 135-й, почти юбилейный. Плюс задним числом собирались отметить день рождения Стуруа. Программу готовили несколько месяцев, в ней даже был торжественный марш по центральному проспекту Руставели. Но решили это отменить. Ограничимся спектаклем "Стикс" по "Реквиему" Гии Канчели. Она посвящена актерам нашего театра, которые не дожили до открытия обновленного театрального помещения. Будет играть симфонический оркестр, будет петь хор, солистом будет британец Бенджамин Гилмор. Пригласили почти 200 гостей: из Украины — Богдана Ступку, из России — Александра Любимова, Эльдара Рязанова, Михаила Швидкого. Все согласились приехать. Но когда столько людей погибло, праздновать — грех. Потому у гостей придется просить прощения.
Ия предлагает посмотреть на гримерные актеров. Они с душевыми комнатами, евроремонтом, кожаной мебелью и телевизорами. Все это сделано за деньги меценатов.
— Покажем бесплатные спектакли для беженцев. У нас зал на 778 человек, — говорит помощница главного режиссера.
Рассказывает, что в сентябре театр должен был ехать на гастроли в российский город Омск.
— Но не поедем, — говорит Ия. — Расторгли контракт, был такой пункт — форс-мажор. Но даже если бы и не было, все равно не поехали бы. Они пришли на нашу землю убивать людей, а мы будем этих оккупантов развлекать?
Проходим в комнату, где хранят театральные декорации — лодки из "Стикса", конь из "Кавказского мелового круга". Женщина похлопывает его по спине.
— Под вопросом выступление у нас российского театра Александра Калягина 3–5 сентября. Если они и приедут, не знаю, придут ли зрители. Роберт Робертович говорил с Калягиным. Но, кажется, пока ни о чем не договорились.
Когда возвращаемся в кабинет, передают, что в Гори россияне задержали американского журналиста.
— Звери, — говорит Ия.— Еще и интервью дают иронические. Российский солдат сказал нашему журналисту: "Вы, грузины, славитесь гостеприимством, так принимайте гостей". Его спрашивают: "А ты что, гость?"" А он: "Конечно, гость". И хохочет.
Семья Ии Шеразадишвили до 1993 года жила в Цхинвали. Большинство ее родственников — из окружающих грузинских сел.
— Моя двоюродная сестра из поселка Большой Ильяхви, рядом с Цхинвали. От него ничего не осталось, ни одного дома. Сестра с семьей жила у меня, потом им дали комнату в тбилисском общежитии. Их и еще 50 человек осетины закрыли в банке и подожгли. Спас их чеченский батальон — солдаты отбили замок и выбили окна.
Голос женщины начинает дрожать. Она наливает из графина воду. Продолжает:
— К моей соседке дозвонилась дочка. Она ездила в гости в грузинское село в Осетии. Ее задержали в маршрутке по дороге в Тбилиси и повезли в Цхинвали. Осетины там обустроили публичный дом из 60 грузинок. Кто отказывается это делать, расстреливают.
После паузы Ия добавляет:
— Не подумайте, что все осетины — звери. После того как наша семья убежала в Тбилиси, мы с младшим братом поехали в Цхинвали — глянуть, как там наша квартира, дом. Оказалось, в нее вселился осетин. Соседи нас узнали. Одна крикнула: "Это же дети вернулись", начали обзванивать других соседей. Мы до ночи там сидели, говорили. Женщины плакали и не могли понять — как так случилось, что мы враждуем друг с другом.
2 
1
Комментарии