За последнюю ночь сожжено еще 1173 автомобиля, ранено еще 12 полицейских, задержано еще 330 погромщиков. Местная полиция не способна взять ситуацию под контроль.
Еще две недели назад парижское утро наполнялось ароматом свежих круасанов и свежесваренного кофе. Сейчас жители столичных окраин привыкают к новому атрибуту - вою полицейских сирен. Парадоксально, но эти звуки также воспринимаются как элемент стабильности. Ведь о твоей безопасности кто-то заботится, да еще и постоянно.
Двери частной католической школы Сен-Венсан де Поль в городке Сен-Дени закрыты. Несколько женщин с детьми ждут во дворе.
- Больше всего донимают звонки от родственников из-за границы, - говорит 38-летняя испанка Алисия, мать двоих детей. - Спрашивают: "У вас что - гражданская война? Бери детей, беги к нам!" Я устала объяснять, что за моими окнами все спокойно. Эти юнцы не трогают таких, как я.
- Не говори так, - отрицает 35-летняя Магдалена, родители которой приехали сюда из Португалии. - Вчера в городке Станс поронили 60-летнего мужчину. Он беседовал с соседом, никого не трогал. "Эти" проходили мимо, от нечего делать напали на двух стариков, проломили одному голову, и спустя два дня он умер...
- Но в нашем частном секторе тихо, - настаивает Алисия. - Единственное, что угрожает: в тебя случайно может попасть бутылка с горючей смесью. Это если кого-то из этих юнцов будут пытаться арестовать и они будут избавляться от вещественных доказательств.
Напали на двух стариков, проломили одному голову, и спустя два дня он умер
Ночные погромы происходят преимущественно в бедных районах, где живут эмигранты из африканских стран. Жители других районов боятся, что война приблизится к их домам. И в то же время успокаивают себя, что этого не случится, что власть наконец начнет контролировать ситуацию.
Женщины у школы и дальше обсуждают последние события:
- Ты вчера слушала нашего премьера? Говорил, что каждый префект, в случае необходимости, может вводить комендантский час.
- Я тоже его слушала, - присоединяется к разговору 42-летняя Урия, родом из Алжира, вдова и мать троих детей. Урия носит мусульманский платок, одевается в черное. Ее дочь Лейлу в католическую школу приняли не сразу. Однако матери удалось уговорить директрису. А двух старших сыновей, как говорит сама Урия, она "потеряла". 20-летний Ахмет находится за решеткой, а 18-летний Мустафа - целыми днями с радикальными исламистами.
- Я слышала, будут ликвидировать такие блочные дома, как мой, - тихо говорит женщина. - Скорее бы. Мне страшно выйти на улицу, страшно видеть прежних приятелей Ахмета. Этот ужасный дом забрал у меня сыновей...
Глаза Урии наполняются слезами. Осенний парижский ветер продувает насквозь. Но тут наконец открываются школьные двери.
2 
1
Комментарии