Все люди скорее верят в хорошее, чем в плохое. Психологи эту склонность знают и называют эффектом Полианны. А теперь ученые США вычислили, в каких народов больше всего необоснованного оптимизма, а какие при описании действительности довольно сдержанные. Однако носители всех без исключения языков, над которыми проводили исследования, при изображении нейтральных фактов придают им положительную окраску. Так сказать, вектор веры всех людей направлен на хорошее. Об этом со ссылкой на работу Национальной академии наук США пишет российский Сноб в статье "Все счастливые народы похожи друг на друга".
Лингвисты выяснили, что на всех языках мира люди выдают желаемое за действительное, но лучше всего это получается на испанском
Нередко при чтении какой-нибудь статьи возникает ощущение, что все плохо; а порой, напротив, кажется, что все отлично. Неискушенному читателю может показаться, что если читать много текстов подряд, то плюсы и минусы взаимоуничтожатся и в результате выйдет нуль: все не хорошо и не плохо, а просто никак.
Но психологи знают, что жизнь сложнее. Они поставили десятки опытов и убедились, что люди, вообще говоря, склонны описывать события в положительном ключе, даже если на самом деле события "никакие" или даже довольно гнусные. Иногда этот эффект называют "принципом Полианны".
Полианной звали девочку из американской детской книжки Элеанор Портер, вышедшей в 1913 году. Эта бедная сиротка поступила на воспитание к своей довольно жесткой тете и удивила ее своим умением находить повод для радости буквально на пустом месте. Своей "игре в радость" героиня обучила и других персонажей книги. Вполне естественно, что, когда психологи обнаружили у самых разных людей склонность "играть в радость", американская сирота была увековечена в психологическом термине.
Итак, в соответствии с "принципом Полианны", тысячи испытуемых в десятках опытов норовили изложить разные ситуации так, чтобы они выглядели посимпатичнее: использовали "хорошие" слова, избегали "плохих". И тут ученые смекнули: если все-все люди всегда стараются выбирать для своих речей слова получше, видимо, это должно как-то отразиться на самом человеческом языке. То есть, если собрать все-все слова и оценить их "на позитив", в среднем должен получиться вовсе не ноль, как предположил неискушенный читатель в первом абзаце, а вполне позитивный (хоть и ни на чем не основанный) эмоциональный фон. Значит, при прочтении многих-премногих текстов — на любом языке — должно остаться смутное ощущение, что все, в общем, не так уж плохо, что бы там ни говорили очернители.
Оставалось проверить эту гипотезу на опыте. Легко сказать. А на практике это означало: собрать десятки тысяч слов на разных языках, предъявить каждое из них минимум сотне испытуемых носителей языка — как им нравится это слово, приятно оно им или нет? — а затем приложить полученные средние оценки к реальному корпусу текстов на этих языках. Это было бы совершенно невозможно, если бы не интернет.
Ну а раз есть интернет, где плавает уйма текстов и где за три копейки можно собрать группы испытуемых-носителей, ученым остается взяться за дело. Математики из Вермонта собрали исследовательскую группу и взялись за дело. А получив результаты, опубликовали их в своей статье в PNAS.
Оказалось, что гипотеза абсолютно верна: во всех исследованных языках распределение слов по их эмоциональной окраске заметно смещено в сторону позитива. Вот как выглядят распределения слов по эмоциональной окраске:
Синеньким выделена область негативных оценок, желтеньким — позитивных, а красная линия — статистическое среднее. Как видим, во всех языках и по всем источникам среднее попадает во вполне позитивную область. Что и требовалось доказать: хороших слов на свете больше.
Наверное, первым делом надо бы удивиться, насколько распределения для разных языков оказались похожи по форме. С другой стороны, удивляться особенно нечему: психология диктует языку свои правила, а мозги у представителей разных народов устроены схоже. Однако, кроме общечеловеческой психологии, могут ведь быть и другие факторы, определяющие, насколько тот или иной народ склонен видеть все в розовом свете. И эти различия действительно отразились на графиках.
Самое сильное смещение в область "позитива" отмечено в испанском языке (Мексика). Русский, наряду с французским, занимает промежуточную позицию, а вот твердые духом китайцы, похоже, решительнее всех сопротивляются упоительному самообману: в китайском языке смещение в "позитив" минимально. То есть "хороших" и "плохих" слов в речи употребляется почти поровну. То есть китайцы реалистичнее всех. Почему "реалистичнее"? Потому что мы по умолчанию считаем, что сама реальность не может быть хорошей или плохой. Она по определению никакая: реальность у нас только одна, и глупо приписывать ей положительные (равно как и отрицательные) оценки. Все же прочее происходит из головы, ищущей во всем светлые стороны, дабы ненароком не удавиться с тоски. Так нас устроила природа.
Попытки психологического портрета разных наций и человечества в целом — лишь одна из игр, для которой можно приспособить бесценные статистические данные вермонтских статистиков.
Другая игра еще веселее. Они взяли книжки на трех языках (английском, русском и французском) и проследили, как уровень "позитива" (определяемого опять же средней частотой употребления разных слов) меняется от начала к концу. Самой жизнерадостной из выбранных книжек был англоязычный "Моби Дик" (чего никогда не поймут русские студенты, кое-как сдающие эту тягомотину в курсе иностранной литературы). Средний уровень позитива был представлен "Графом Монте-Кристо" (не показано), а вот самую мрачную бездну вообразимой чернухи воплощало для исследователей "Преступление и наказание" Федора нашего Михайловича Достоевского. Вот как выглядит изменение "эмоционального фона" от начала к концу для двух книжек:
Напомним, что эмоциональная шкала простирается от 0 до 10, и оценка 5 представляет собой полную нейтральность слова. Можно видеть, что история Родиона Раскольникова, вопреки нашим ожиданиям, начинается довольно оптимистичненько. Интересно, замечали ли это литературоведы?
Тем, кто заинтересуется этой статьей, рекомендуем прочитать ее (это возможно за деньги) или хотя бы посмотреть на бесплатные картинки и таблицы.
А кто уже утолил свое любопытство, может поразмышлять о том, какой мощный инструмент отныне есть в руках у лингвистов... и людей других профессий, по долгу службы вынужденных анализировать литературные тексты. Так, абстрактное понятие "очернительство" (или, напротив, "превозношение" того, что превозносить не рекомендуется) получило теперь четко определенную математическую меру. Если вдруг не дай бог что, то и не вывернешься.
Впрочем, не вывернешься и так, и этак. Остается лишь найти способ, как бы нам научиться писать об этом в позитивном ключе. Чтобы, несмотря ни на что, радоваться жизни, как это делают испанцы.
2 
1
Комментарии
1