Признаюсь, мне очень симпатичны люди, которые заступаются за честь и достоинство других, которых уже нет среди нас и кто не может себя защитить. Поэтому меня порадовали несколько звонков по поводу публикации моей статьи в "Газеті по-українськи", где я совсем коротко рассказал о доносах Юрия Смолича в совсем не трояновы годы, а еще на памяти наших родителей и в начальные времена моего поколения. Конкретно - о доносах на Довженко, который считал его своим другом. Агент "Стрела", как теперь известно из некоторых рассекреченных дел, писал доносы и на других своих коллег, его жена Елена Григорьевна была помощником в этом ремесле.
— Ты же понимаешь, Юрий Корнеевич почти классик, — убеждал меня коллега. — Мы вырастали на его романах. А его "Рассказ о беспокойстве" — это же живая история украинской литературы в непростые сталинские годы. И тут такой удар — сексот, стукач. Как это пережить?
Я, между прочим, тоже принадлежу к благодарным читателям прозы Смолича. И мне трудно понять, как в нем уживались талант и подлость доносчика. Но это, к сожалению, неопровержимый факт.
— Думаю, в таком раздвоении Смолича сыграла роль трагедия его брата, который после гражданской войны оказался за рубежом и работал против советской власти, — размышлял известный филолог. — Его просто завербовали, и как его за это судить — не знаю.
Я тоже не знаю. Смолич где-то в мемуарах вспоминал старшего брата Игоря, о судьбе которого он после той войны якобы ничего не знал. Но могло быть и такое, как размышляет мой собеседник. И я не собираюсь судить Смолича за его сговор с системой. Она, система, умела выкручивать не только руки, но и души. Хотя, не всем же выкрутила!
На рубеже 1994 и 1995 года я оказался в реанимации, а потом в кардиологии больницы "Феофания". Моим соседом был Олесь Гончар, с которым мы уже много лет дружили.
У нас было 18 памятных вечеров-размышлений, я бы сказал — исповедей, и в одной из них Мастер рассказал, как его, студента филфака Харьковского университета, летом 1940 года ведомство Берии вербовало в сексоты. Всевидящее око заприметило случайную встречу Олеся со шведским дипломатом в парке: на этой почве выстроили целую церемонию рекрутирования студента в стукачи. Гончар согласия не дал, его отпустили, но с условием, что разговор на эту тему продолжат. Юноша, однако, не собирался служить мамоне и вечером написал письмо Сталину, где объяснил, почему он считает аморальным ремесло доносчика и сыщика. Ведомство Берии отреагировало на это письмо яростно и с угрозами, но в дальнейшем гонорового и неподкупного студента оставило в покое.
Не каждый шел на компромисс с совестью и в те, и в более поздние времена. В 1970-е годы я редактировал в Полтаве областную молодежную газету. То был центр творческой вольницы, у нас у первых выходили Борис Олийнык, Григорий Тютюнник, да и старенький Александр Ковинька, который несколько из своих 20 колымских лет отбывал с Сергеем Королевым и Константином Рокоссовским. Конечно же, нас внимательно опекало управление КГБ. И оно очень хотело иметь в доносчиках поэта Михаила Шевченко. А он отказался, поэтому чекисты решили надавить на него так, чтобы он стал стукачом. Мне пришлось обратиться за защитой к первому секретарю обкома партии Федору Моргуну, потому что дошло до того, что наши разговоры с Михаилом в кабинете откровенно прослушивали и запугивать уже начали и меня. Михаил стукачом не стал и не мог стать. Совесть и мораль не позволили ему доносить на тех, кто работал рядом.
Так что система системой, но не каждого она держала под пятой, не каждого в три дуги сгибала, не на каждого накладывала антихристову печать. Веревки крутить она умела, а вот сломить в человеке человека — далеко не всегда. И выходить ли на улицу голому, или быть самим собой - выбор был. Другое дело — героем может быть не каждый. А вот не быть подлецом — как?
Один из звонивших спрашивает: "Вы так легко в одну кучу складываете Дмитерко с Добровольским, а вы знаете, что один из них сам стал жертвой?" Знаю, коллега. Знаю об Аркадии Добровольском и хорошо, и плохо, но я его только вспоминаю и не топчусь по его трагедии. Любомира Дмитерко лично знал, он был хорошим поэтом и прозаиком, лучшим из редакторов журнала "Вітчизна". На совещаниях редакторов в ЦК, бывало, сидели рядом. Однажды он удержал меня от конфликта с Каптом, который раскритиковал "Молодь України" за инициированный им же материал: "Промолчи, у этих стенок ничего не докажешь". Но правда и то, что на Вороного доносил и он. Может, защищался от ударов и провокаций? Он же был галичанин, а им в 1930-е годы в Советской Украине было непросто.
В конце концов, я же не призываю их судить. Полоснуть ножом по сердцу покойным или их потомкам (у Смолича их нет) - занятие из самых недостойных. Речь о другом — чтобы эстафету доносчиков оборвать раз и навсегда в политической и общественной жизни Украины.
Во все времена во всех государствах были, есть и будут спецслужбы. И одним из условий их успеха была, есть и будет агентура.
Агентура, а не стукачи или доносчики. Все зависит от того, какие задачи ставят перед этими службами. Тоталитарное государство хотело контролировать всех и каждого, ему нужны были стукачи, люди без моральных и каких бы то ни было принципов, способные доносить на родную мать. Известна история Марии Сосюры, которую завербовали для надзора за ее мужем Владимиром Сосюрой. Она имела неосторожность признаться в этом Корнейчуку, и ее надолго отправили в ГУЛАГ.
Не дай Бог повторить что-то такое в свободной Украине. Но кто в болото лезет, того еще и пихают. Политический блуд - питательная среда для появления новых юзефовичей и смоличей. Не мне вам открывать глаза на аморальную атмосферу в стране, где стыд не дым, глаза не выест?
Ага, еще несколько слов о "Рассказе о беспокойстве" Юрия Смолича. Возможно, это была вершина его исповедальности. Читалась эта живая история украинской культуры 1920-30-х и более поздних лет с увлечением. Но когда стали известны факты доносов автора мемуаров, не один задумался: Смолич пишет воспоминания о героях своих доносов — и где правда, а где вымысел? Олесь Гончар первым посеял во мне сомнения относительно этого. В его дневниках чувствуется откровенный скепсис относительно правдивости агента "Стрелы".
1 
1
Комментарии