Между селами Легедзино и Тальянки на Черкасчине археологи нашли поселение трипольцев, которому более 5 тыс. лет. Во время геомагнитной съемки обнаружили, что городище занимало около 450 га земли, в нем было 1500–2800 зданий, в которых жило 25 тыс. людей. Уже откопали 50 сооружений.
На раскопках работают 30 студентов из Уманского педуниверситета и Киево-Могилянской академии. Среди кукурузного поля они сняли верхний слой почвы на участке 30х30 м. Яму глубиной метр вручную копали четыре дня. В центре сидят женщины с ножами и щетками. Они сметают землю с остатков развалившегося дома. Их одежда в пыли.
— Мы сегодня откопали глиняную тарелку, две крынки, кость и челюсть собаки, — вытирает пот с лба 17-летняя Марина Ткаченко. Он становится грязным. — Я хочу найти антропоморфную фигурку женщины. Это статуэтки, которым трипольцы поклонялись, как богам.
— Это она просто сгущенки хочет, — сметает землю щеткой на лопату 20-летний Павел Иванишин. — Нам за каждую находку дают банку сгущенки. Одну на всех. Мы с другом несколько дней назад бронзовый наконечник откопали, это ценная находка. Хотя и не трипольская, потому что трипольцы не умели обрабатывать металл. Нам по мороженому дали и банку сгущенки. Как ее открыли, все с ложками набросились. Я потом фото сделал — двадцать ложек в одной банке.
Марина сердится, бросает в Павла щеткой, тот уворачивается. Делает вид, будто падает на только что откопанные ею остатки глиняного дома.
— Не смей! — кричит. — Здесь неделя моей работы под палящим солнцем.
В яму спускается седой мужчина в розовой рубашке. Он аккуратно переставляет ноги, но пыль все равно покрывает его начищенные светлые ботинки. Это француз Бертран Кост, который финансирует раскопки. Он 10 лет дает деньги на поиск поселений трипольцев.
Бертран фотографируется возле черепков, просит щетки и делает вид, что расчищает заваленные стены дома. Рассказывает, что любит Украину, потому что здесь красивые женщины, и хочет исследовать культуру древних украинцев.
— Ему тут лапшу на уши вешают, что раскопки дорого стоят, — говорит студент из Киево-Могилянской академии. — А в действительности нас на отработки согнали. Мы бы здесь копали, даже если бы эти раскопки никто не финансировал. У нас это добровольно-принудительная практика, без нее на второй курс не переведут. Романтика здесь только вечером начинается, а до этого — каторга. Можно на озере искупаться, к девушкам поприставать. Кормят тоже неважно. На завтрак овсянка, на обед суп и каша, а вечером — тушенка.
17-летняя Анастасия Шевченко обметает обломанную кость:
— Я сначала боялась к костям прикасаться, но сейчас знаю, что это точно не человеческие. У трипольцев не было могил, они сжигали своих мертвецов. На втором курсе мы будем скифские и сарматские захоронения раскапывать. Там бывает страшно.
2 
1
Комментарии