Восемь месяцев в плену боевиков пробыл 24-летний Игорь Ковальчук из Ивано-Франковска. Он командир танкового взвода 93-й отдельной механизированной бригады. В плен попал во время Иловайского котла.
С Игорем общаемся по телефону. В трубке слышен шум машин.
— Сейчас у меня пересадка, еду в Тернополь. Оттуда — на Днепропетровск, в военную часть. Буду восстанавливать утерянные документы, — говорит. — В зону АТО прибыл в прошлом году 18 августа. Наш танковый экипаж направили для подкрепления под Иловайском. Там как раз шли бои. 26 августа, когда образовался котел, получили приказ отходить к Мариуполю. Вокруг стояли войска — российские и ДНР. Через окружение нужно было прорываться 35 километров. Мой танк должен был прикрывать колонну военных с тыла. Через несколько километров его подбили, он сгорел. Слава богу, никто из экипажа не пострадал. Дальше выходили пешком. Попали в засаду — боевики нас обстреляли. От взрыва снаряда получил контузию. То, что берут в плен, даже не осознавал. Все было, как в тумане.
Где вас удерживали?
— Сначала отвезли в пункт сбора военнопленных посреди поля. Позабирали все вещи, телефоны. Каждого допросили. Через три дня перевезли в Снежное, в участок милиции. Пленных было так много, что боевики не знали, куда нас девать. В четырехместных камерах держали по 20 и больше людей. Тех, кто не поместился, закрывали в боксы под открытым небом. В тюрьме были и местные жители — сидели в отдельных камерах, в основном за пьянку. Через 14 дней, как правило, отпускали.
В конце сентября меня и еще десять бойцов забрал на работы местный полевой командир с позывным Камаз, на вид ему лет 50. В ДНР это привычная практика — использовать пленных как рабочую силу. Через четыре месяца из Снежного нас отвезли в Комсомольск Старобешевского района. Ежедневно с восьми утра до восьми вечера убирали на улице, разбирали разрушенные дома, завалы. Не выгоняли на работу, лишь когда лил сильный дождь. За нами следили до шести вооруженных караульных. Убежать было нереально. У полевого командира жили где приходилось — ночевали и в подвалах, и в автобусах. Часто перевозили с места на место. Это когда в ДНР приезжали украинские переговорщики по обмену пленными. Нас специально прятали, чтобы те не знали — сколько людей и где держат.
Как к вам относились?
— В первые дни били, угрожали расправой. Когда выяснили, что мы из Вооруженных сил Украины — избиения прекратились. Попадало только артиллеристам: на них боевики очень злы, потому что много им "насыпают". Больше всего били и издевались над добровольцами. Бойцов "Правого сектора" в плену не держали. Их сразу выводили из толпы, грузили в авто и куда-то везли. Больше мы их не видели. Все время унижали — называли фашистами, убийцами. Ко мне подошел боевик и спрашивает, помню ли, кому давал присягу. Говорю: да, служить украинскому народу. Он: "А я что, не украинец? Ты меня защищать должен". Потом узнал, что это — наемник из России.
Не пытались вербовать?
— Несколько раз предлагали перейти на их сторону. Обещали дом, высокую зарплату. Когда отказывались, начинали угрожать.
Были в курсе последних событий?
— Да, информацию получал от родных. Время от времени попадались нормальные караульные — втихаря давали телефон. Говорили: можете час-два поговорить с семьей. Мы с ребятами старались поровну разделить время, чтобы все успели позвонить. Несколько раз охранники помогали едой — приносили буханку хлеба или банку тушенки. Перед Новым годом нас пять дней не кормили. Так один из них принес сумку вареников. Говорил, жена налепила.
О чем думали? Чего больше всего не хватало?
— Постоянно вспоминал дом, родных. Но в отчаяние не впадал. Знал, что вернусь. Недоставало обычных вещей: нормально выспаться, выкупаться и поесть.
Отношение местных к событиям в Украине изменилось?
— В ДНР разочаровались люди, которые до войны имели работу, нормальную жизнь, но попали под влияние пропаганды. За время моего плена все наши охранники уволились. Среди них были предприниматели и шахтеры. Последний ушел в день нашего обмена. Говорил, переедет к родственникам в неоккупированную часть Украины. Тех, для кого война — способ наживы, не волнуют причины конфликта и виновники.
Как вас освободили?
— Нам постоянно говорили, что вот-вот обменяют. Со временем перестали обращать внимание на такие слова Когда нас с Евгением (24-летний Евгений Олийнык, боец 51-й механизированной бригады. Сейчас расформирована. — "ГПУ") вызвали и сказали, что будут обменивать, не поверили. Сначала повезли в комендатуру Донецка, 40 минут допрашивали: личные данные, где служил, как попал в плен. Потом привезли на крайний блокпост ДНР. Через час подъехал полтавский правозащитник Василий Ковальчук — он добился нашего освобождения. Обмен пленными — два на два — длился несколько минут.
Что планируете делать дальше?
— Продолжу службу в своей бригаде. Но сначала восстановлю документы, пойду в отпуск, подлечусь.
2 
1
Комментарии