— На бумаге все хорошо, но полного гражданского желания добровольно переходить на украинский язык, внедрять его в быту, жизни и общении нет. Второй год подряд действуют радиоквоты, принят закон о языке на телевидении, закон об образовании, но в языковом вопросе в обществе ничего существенно не изменилось, — говорит языковед Юрко Зеленый, 46 лет. Подбивает итоги развития украинского языка на протяжении года.
— Есть отрасли, в которых использование украинского языка уменьшается, — считает он. — В начале 2000-х существовало законодательное ограничение и реклама должна была быть полностью украинской. При Януковиче его сняли и не вернули. Много интернет-магазинов запускают украинскую версию, но перевод несовершенный. Статическая информация более-менее, а описательная остается на русском. То же с информационными сайтами, которые имеют две языковых версии. Есть немало статей, которые не переводят на украинский. Там, где раньше было 50 на 50 и происходила постепенная украинизация, сейчас идет обратный процесс. Положение несколько улучшилось в издательской отрасли, в нашей детской литературе. 15 лет назад ее вообще не было, теперь — в изобилии. Позитивным является кинодубляж на украинский. Есть сдвиг в сфере обслуживания. 30–40 процентов заведений переходят на украинский.
Что было самым эффективным в улучшении положения языка?
— Самый эффективный — закон о внедрении квот. Хотя он подействовал не на всех. Есть три-пять радиостанций, которые за время действия закона о квотах их не подняли. Сейчас они, как и до того, транслируют 25 процентов украиноязычного продукта, а должно было бы быть 30. Никак не могут или не хотят добавить те 5 процентов. Прикрываются своей нишевостью, но об этом аргументе можно поспорить. В Польше или Франции все радиостанции, независимо от направления вещания, нормально придерживаются квот.
Был ли случай, связанный с откровенным отказом общаться на украинском, который возмутил больше всего?
— Хочу привести два примера. Первый — когда украинский политолог Юрий Романенко на передаче в студии у журналиста Остапа Дроздова отказался общаться на украинском, хотя прекрасно им владеет. В ответ на это ведущий, совершив сознательный гражданский шаг, выгнал гостя. Второй случай произошел недавно — 21 декабря. Военный обозреватель Алексей Арестович сделал заметку на своей странице в "Фейсбуке" о том, что ему надоело писать на том языке, которого от него требуют. Опять возвращается к удобному ему — русскому. Хотя раньше его заметки были на украинском и он утверждал, что пишет на украинском именно из-за своей гражданской позиции.
Что изменилось, сравнительно с прошлым годом?
— Есть незначительный рост присутствия украинского языка на улицах — в пределах статистической погрешности. Явными изменения в языковом вопросе станут тогда, когда в Киеве в каждом банке или магазине к тебе будут обращаться на украинском. А пока такого даже близко нет. Наблюдал, когда украиноязычные между собой по телефону общаются по-украински, а ко мне обращаются на русском. Комплекс неполноценности еще есть у многих.
Как можете оценить теперешнюю языковую ситуацию?
— Не вижу никаких проблесков, которые давали бы надежду на лучшее. Вся украинскость Киева держится на переселенцах из западных областей. Если их забрать, то в Киеве не будет украинского. Будет обвал показателей. Правительственные чиновники уже начинают говорить, что у нас есть русскоязычные меньшинства, которым нужен соответствующий статус. Но меньшинства определяют по языково-территориальному принципу, и они, кроме государственного украинского языка, изучают еще и свой родной. Затрагивается вопрос, чтобы велось обучение на русском, но без территориального принципа. Достаточно наличия людей, которые на этом языке разговаривают. Поэтому для защитников украинского языка еще очень много работы.
8 
35413
Комментарии