79-летняя Екатерина Радченко из села Мачухи под Полтавой держит почти 50 коз. 12 лет она живет в разрушенном доме без крыши. Коз не режет и почти не продает. Соседи жалуются в сельсовет, санстанцию, милицию.
Старый родительский дом Екатерины Радченко остался в наследство на двух с сестрой Ольгой.
— У нее сын Саша два года назад умер, — рассказывает односельчанка 57-летняя Валентина Ткаченко. — Знаю, что есть квартира в Полтаве, но не хочет туда ехать. Коз не режет. Говорит, что это грех. Сама от коз провонялась. Как-то зашла в магазин зимой погреться, так девушки-продавщицы на улицу чуть не выбежали.
На улице спрашиваю, где дом Екатерины Радченко.
— Мимо не пройдете,, — громко говорит мужчина за забором. Тянется к веткам ореха. Перекидывает их на другую сторону. — Людям эти козы сады уничтожили, сирень поели. С плодовых деревьев кору обгрызли, так они пропали.
Забор у Екатерины Радченко сломан. Ворота забиты досками.
— В этом году немного легче, — говорит 40-летняя Тамара Ващенко, соседка. — Стала сено покупать, потому что несколько коз продала. А так они голодные по селу бегали. Как-то приехали к ней коз покупать. Погрузили в багажник. А потом кто-то возьми и скажи, что шашлык хороший будет. Так она под машину лягла, за колесо ухватилась. Не давала ехать, пока коз не отпустили.
Сосед Сергей Ващенко проводит к дому Екатерины Ивановны. Переступаем через сломанный забор. Там прыгают несколько животных.
— Она говорит, что это сестра пригнала бульдозер и свою половину развалила, — говорит Сергей Васильевич. — Будто не заплатила сестре за дом откупные.
— Теть Кать! — громко зовет, приближаясь к дому. — Нужно с той стороны обойти. Кто знает, в какую дыру она залазит и там сидит, — пожимает плечами.
Идем по старому саду. Из-за раскидистых веток стать в полный рост нельзя. Посреди сада натянута сетка.
— Это с сестрой так участок разделили, — смеется сосед.
Обходим дом со всех сторон. Из дыр выглядывают несколько коз.
— Наверное, пошла пасти, — предполагает. Советует поискать Радченко в балке за селом.
12 лет решаем эту проблему. Она неразрешима
Два часа хожу по полям у озера. Женщины с козами нигде нет. Когда возвращаюсь дорогой, навстречу едет Ващенко на авто. Приоткрывает двери и кивает:
— Вон из магазина идет.
По дороге идет сгорбленная пожилая женщина. В руках большая сумка. В ней несколько буханок белого хлеба.
— Разве, детка, можно что-то о себе говорить, если я так живу? — останавливается и утирает слезы. Сестре не дала деньги на кооператив, а она мне дом развалила. Я себе на квартиру в Полтаве заработала, но переписала ее на внука.
Екатерина Радченко говорит, что с мужем развелась, когда ей было 26 лет. Он пил и изменял. Осталась сама с 6-летним сыном Сашей. 10 лет работала в колхозе. Оттуда ее выгнали, потому что не выполнила поручения бригадира. Работала кочегаром в больнице, подрабатывала швеей.
Все лицо женщины в кровоподтеках и ранах:
— Это козлята по мне попрыгали, — кивает головой. — Я между ними сплю. Ведет к дому. — Ночую на соломе, под открытым небом. Залажу в ту дыру, — показывает рукой. — Вчера шел дождь, так намокла. Живу так 10 лет. Сначала было несколько коз, а потом они расплодились. Резать не могу. Такой я человек. Жалко. Мясо не ем. Когда вижу, что уже из-за старости умирает, могу перерезать горло. Хоть бы кто помог, — плачет. — Я уже старая. Сил нет. Продала бы коз, если бы честно покупали. Хотели из Сум люди купить. Так и не приехали. Мясокомбинаты их не берут. В прошлом году украли 20 коз.
Женщина питается козьим молоком с хлебом. Воду пьет дождевую или из реки.
— Сосед велосипед украл в прошлом году, — рассказывает Радченко. — А сельский председатель на меня обиделся, потому что я не дала ему козла на шашлыки к 9 мая.
Во дворе козы собираются возле забора. Громко мекают.
— Стой! Стой! Сейчас пойдем пастись, — громко кричит женщина. — Если б не козы, я бы повесилась. Одна как перст, никому не нужна. Я выпасаю и пою. Вот мое спасение.
Прошу разрешения сфотографировать ее с козами.
— Я сейчас через забор к ним полезу, а ты мне сумку подай. Хлебом их приманю, — говорит женщина. Кладет на землю палку, начинает лезть через забор. Козы бросаются к ней — выдирают хлеб. Она их отталкивает.
— Суки! — кричит громко. Плачет.
В сельсовете говорят, Екатерина Радченко в Мачухах не прописана. Раз в месяц ездит получать пенсию в Полтаву.
— 12 лет решаем эту проблему, — говорит Мачуховский сельский председатель Валерий Билокинь. — Она неразрешима. Сложная женщина. Что-то скажешь — кричит. По-доброму просили несколько коз оставить, а остальные продать или порезать. Отказалась.
Билокинь говорит, перед смертью сын Радченко купил ей небольшой дом в другом конце села. Женщина не захотела переезжать.
— Стоит дом пустой. Никто на него не претендует, — говорит сельский председатель. — Не знаю причину, что она туда не переезжает. Может, действительно не совсем психически здорова, а люди из-за этого страдают. Предлагали дом престарелых — отказалась, потому что коз не может бросить. Мы ее силой не перевезем. Так и мучаемся — и она, и мы, а как решить проблему, не знаем.
1 
1
Комментарии