Пограничное село Дроздин Рокитновского района Ривненщине уже 12 лет враждует с белорусскими патрулями. Местные жители собирают в лесу на продажу чернику, грибы и клюкву. А пограничники топчут ягоды и бросают крестьян за решетку.
— Не ищи никого. Все в лесу — и внуки, и дети, и соседи. Только бабы и беременные сегодня в церковь пошли, — оглядывается на пустые улицы 67-летняя Анна Огиевич. — Будем просить, чтобы наших патруль не взял.
В селе в полдень действительно никого нет.
— А как не идти в лес? — продолжает женщина. — Теперь за кило клюквы платят 10 гривен. А месяц тому назад платили всего шесть!
Белорусская граница начинается за 1 км от села.
— В лесу и на болоте нет знаков, что это граница. Ни сетки, ни границы, ни канавы. Зайдешь — и не заметишь, — объясняет инвалид Анатолий Кузьмич, 47 лет. Жена привезла его в церковь на коляске. — А ягоды и грибы — единственное, что нас кормит. Больше работы никакой здесь нет.
В Дроздине четыреста дворов, две тысячи людей. Из них работают десять — два кочегара, две уборщицы в школе, пять учительниц и директор.
Спрашиваю, есть ли в селе хотя бы один человек, который не попадался пограничным патрулям.
— Наверно, только я и кум Сережа, — размышляет 68-летняя Татьяна Маринич. — Двое моих дочек попадались в прошлом месяце. Зятя взяли год назад. Все соседи сидели в КПЗ.
Вокруг нас собираются пожилые женщины и молодые мамы. Мужчин нет — ночуют в лесу.
— В четыре утра уже все в Беларуси, — говорит Анатолий Кузьмич. — Женщины на велосипедах привозят из леса по три-четыре ведра ягод. Каждое ведро — на 12 литров. Мужчины собирают больше — по пять-семь ведер.
— Нужно четыре дня ночевать в лесу, чтобы то набрать! — вмешивается его жена Галина. — У нас 11 детей, и все сейчас ищут клюкву. Если будет патруль — накроются мхом и лягут на землю.
Крестьяне жалуются, что пограничники портят их мешки, пробивают колеса велосипедов, а собранную ягоду рассыпают по траве и топчут.
— Я бросилась на мешок, закрыла телом и кричу: "Не трожьте, у меня муж пьяница!" — рассказывает 42-летняя Нина Панчишин. — Они посмеялись и отпустили.
— Домой не идем, а приползаем. Потом день отдыхаешь, перебираешь ягоды. А назавтра — опять убегаешь от патрулей, — вздыхают крестьяне.
В июне белорусские пограничники задержали 12 дроздинских детей — двух ребят и десять девушек. Патрульные не ругали, а спросили: не хотят ли покататься на военном вертолете.
— Летели минут 15. Потом нас высадили в Пинске и отвели в камеру, — рассказывает 14-летний Дмитрий Буковец. — Кормили нормально, дали горячего супа и мяса. А еще молока и печенья. Только одна Машка разревелась — хотела домой.
Нужно четыре дня ночевать в лесу, чтобы набрать несколько ведер ягод
Детей продержали в КПЗ до следующего утра. Потом отвезли к украинской заставе и там бросили.
— Мы сбросились шоферу по 46 гривен, чтобы взял автобус и поехал за детьми, — вздыхает бабушка Дмитрия Мария Буковец, 67 лет. — Официальный пропускной пункт — за несколько километров от села.
— А я убегала от патруля на девятом месяце беременности, — вспоминает 24-летняя Галина Огиевич. — Упала с ведрами за колоду и так лежала больше часа. Боялась, что там и рожу!
Петя родился через неделю после того. Сейчас у него уже есть младший брат Дмитрий, 2 года, и грудная сестренка Алена. Галина временно в лес не ходит, а посылает мужа.
— Татьяна Кузьмич этим летом умерла прямо в лесу, — качает головой Мария Буковец. — Мы шли группой из 60 человек, потом разделились. Таня шла отдельно. Белорусы нашли ее мертвую под кустом — у нее остановилось сердце. Ей были 72 года. Завезли в морг в Пинск. Три ее сына поехали за телом — не дали. Через неделю только выпросили труп, чтобы похоронить.
— Незачем на белорусов обижаться. Они свою землю охраняют. Это мы виноваты, — говорит 69-летняя Галина Крупич. — Если бы наши ребята не нарвались, белорусы и дальше к себе пускали бы.
До 1995 года дроздинцы ходили за границу без преград. А затем сельские ребята спилили на военном полигоне вышку и продали ее на металлолом. Воров не нашли. После этого белорусы отменили все пропуски и закрыли границу.
Сейчас люди идут в лес с паспортом или его ксерокопией. В первый раз нарушителей государственной границы отпускают. Во второй — ведут в КПЗ. После третьего раза в паспорт ставят печать о депортации — запрещают въезд в страну на несколько лет. Если поймают в четвертый раз — бросают за решетку на месяц.
Крестьяне уже не надеются, что им позволят ходить в лес по пропускам, как когда-то. Но собирать ягоды не прекращают.
— Я и на выборы не пойду! — говорит Анна Огиевич. — Лучше за это время в лесу ягод насобираю и продам — хоть деньги будут.
3 
35413
Комментарии
3