68-летняя Вера Плотникова строила на Енисее
Красноярску. ГЭС. Начинала с комсомольской путевки, с палаток в тайге. Потом строила
уже Зейскую ГЭС — в Амурской области. А в 1982-м поехала в отпуск в Украину и
не вернулась. Говорит, надоели сибирские морозы. А еще ее мужа, Юрия, тогда
парализовало. Живет она в
Двери мне открыла молодая женщина в форме. Баба Вера живет сама, вот и пустила на квартиру супругов милиционеров-экологов. Приехали они с Кировоградщины, работают на трассе Киев—Житомир.
— Пенсии в 360 гривен не хватает, — объясняет пани Вера, приглашая меня в большую комнату. В квартире старенькая "стенка", диван, стулья по углам. Все покупалось в кредит. На подоконнике много вазонов.
На серебряную свадьбу мужа разбил инсульт
— Вокруг дома сосновый лес, почти как в Дивногорске, — замечает женщина и рассказывает дальше: — В России осталась моя старшая дочь, Людмила. А в Украину нас пригласили соседи — Субботины. Мы приехали сюда в гости к их маме, Вере Степановне. Сначала муж, потому что был в отпуске. А за ним и я с сыном Сергеем, у которого уже начались каникулы. Средний сын, Андрей, как раз был в армии, в Комсомольське-на-Амуре. А потом тоже приехал. Как раз посевная была. Пошел в колхоз электросварщиком. Нам всем здесь очень понравилось. Тогда я поехала в Красноярский край, уволила с работы мужа, сама рассчиталась, забрала документы, упаковала вещи в контейнер и отправила сюда. Приехала, и в тот же день мужа разбил инсульт. Как раз на нашу серебряную свадьбу, — женщина вздохнула.
Пани Вера притихла, приуныла, покашляла, чтобы не расплакаться, поправила
зеленую кофту. Мы вышли в лес, прошлись по тропинке в глубоком снегу.
— Семь лет ухаживала за Юрой, но он не встал, — идет впереди и рассказывает, все время оглядываясь на меня. — Нужно было искать работу. В колхозе не хотела, потому что не привычна к такому труду. Возле Макарово, в Калиновке, строили молокозавод. Попросилась туда пол мыть. Директор глянул в мою трудовую, а там 17 лет котельного стажа. Удивился, почему иду не по специальности.
— Вы на ГЭС работали в котельной? — удивляюсь, еще раз оглядывая эту хрупкую подвижную женщину.
— Я приехала в Красноярск 18-летней девочкой, по зову партии! — звонко выкрикивает она. — Поселили нас в палатках, как туристов. Я работала кочегаром — бросала лопатой в топку уголь. По крайней мере, тепло было, а на улице 50 градусов мороза!
Построили русскую баню.
Если хотите — и вам натопим
А с мужем, Юрой, случилась беда, — она помрачнела. — После семи лет паралича стал опасным. Ничего не замечал вокруг и не понимал. Когда шел через дорогу, мог попасть под колеса. Таким агрессивным стал, что иногда я на лестнице всю ночь просиживала. Или будил меня в два ночи и говорил, что пора идти на работу — не чувствовал смены дня и ночи. Отдала его в дом инвалидов, — вздохнула женщина.
— Четыре года назад умер, — продолжила рассказ. Мы стали возвращаться обратно к дому. — Восемнадцать лет мучался. А я в 55 опять замуж вышла — за россиянина. Но второй муж пережил Юру только на год. Теперь одна. Сыновья в Киеве, навещают меня. Построили во дворе русскую баню. Соседей зовем париться. Если хотите и вам натопим. А еще подрабатываю на почте, разношу по квартирам письма.
Спрашиваю, не хочет ли вернуться в Россию.
— Хотела бы — к дочке. Она живет в двухкомнатной квартире, которую ей оставили мы. Но ни за что, — пожимает плечами пани Вера. — Дочь посещает баптистскую церковь, бедным помогает. Я пыталась в такую же ходить, в Макарово, но не смогла.
Напоследок опять заговорила о городе своей юности:
— В Дивногорске, там, где была моя палатка, теперь центральная площадь и памятник погибшим на войне. — Немного помолчала и добавила: — Но зима там 10 месяцев в год...
3 
1
Комментарии