67-летний Владимир Корниевич 45 лет работает ездовым в селе Папужинцы Тальновского района Черкасской области. Объезжает самых строптивых коней.
— В 1966 году пошел ездовым в папужинский колхоз. Любил коней, потому что отец и дядя были кучерами. Дядя председателя колхоза возил. Тогда только на ферме работало 50 пар коней. Огороды пахали только лошадьми. Некоторые верили, что солярка из трактора испортит землю.
В комнате горит импортный газовый котел. Воспламенитель гаснет. Владимир Петрович зовет жену. Она не слышит, потому что ушла кормить гусей. Хозяин чиркает спичкой, поджигает газ.
— Возле моего родного села Пилиповка Первая Чудновского района на Житомирщине стояла воинская часть. Там служил Николай Клейман из Папужинцев, женился на моей сестре Оле. Потом к ним в гости поехала еще одна сестра — Тоня. Она тоже вышла замуж за папужинского парня Ивана Довжука. Я отслужил в армии и поехал к сестрам на Черкасчину. Нашел себе там на пять лет младшую жену Нину.
Зятья получили паспорта и выучились на трактористов, а я так и остался ездовым. За объезженную пару колхоз платил 100 рублей, это большие деньги были. Иногда целый месяц объезжал. Пару раз меня просто с телегой перебрасывали. Бывало, возьму чахлого жеребенка, а он вымахает огромным конем. Конюхи удивлялись: "Что ты ему сделал?". Коню много не нужно — 3 килограмма овса, немного свеклы. Недалеко от кроля убежал, — смеется.
— Как-то поехали из Папужинцев забирать необъезженногожеребца. Змей был, вдвоем его удержать не могли. Местные конюхи боялись к нему подойти. Я постоял, поговорил с ним по-конскому, а затем сел верхом и без седла прискакал в Папужинцы. Два месяца его объезжал, назвал Серым. Силу имел — страшную. Как вот корова сдохнет, то он сам ее вытягивал. Никто не верил. Он служил мне 25 лет — кони, бывает, до 30 лет живут.
Как-то в селе завелись конокрады, резали в посадках наших коней на колбасу. Вечером я привязал Серого и Зайца в конюшню, утром должен был ехать в мельницу. Прихожу, а их украли с коновязью. Я поднял все село, по следу со мной 12 человек пошло. След был хорошим, потому что мои кони на все четыре ноги были подкованными. Прошли полдороги до Паланки — видим, идут мои кони. Из всех украденных в колхозе только мои вырвались и убежали.
Во дворе возле сарая две конюшни. Из одной хозяин выводит серого в яблоках высокого коня. В другой конюшне ржет гнедой, грива у него обрезана.
— Я тройкой выезжать любил. Запряжу, бывало, в сани-козыречки Серого — коренным, а Зайца и Бобу — с боков, и за 18 километров в Тальное еду. Сейчас в Папужинцах остался один конь на свиноферме. В селе у людей еще пять, из них двое — мои. Этого в яблоках я тоже Серым назвал. Старого Серого уже давно нет, сдали на мясо. До сих пор слезы на глаза накатываются, когда о нем вспоминаю.
У Корниевича есть сыновья Николай, 44 года, и Александр, 42 года.
— Николай — шофер, а Сашка — тракторист. Коней тоже любят, но моего фанатизма у них нет.
3 
1
Комментарии
1