О жизни переселенцев из оккупированных территорий восточной Украины, их потребностях и вызовах в интервью Gazeta.ua рассказал 61-летний Иван Карпенко, декан факультета иностранных языков Луганского университета им. Шевченко.
В прошлом году перевез из Луганска в Полтаву 15 коллег и 500 студентов. Факультет разместился в Полтавском университете экономики и торговли. Преподаватели и студенты проживают в общежитии, на съемных квартирах или проводят обучение дистанционно.
- Переселенцы - новая социальная группа. С огромным опытом - как с нуля становиться на ноги. Остальные украинцы этого не пережили. Поэтому из переселенцев можно брать пример. Но это не значит, что им не нужно внимание. Самое главное, что могла бы сделать власть, - дать возможность вернуться в Луганск или Донецк, - говорит Карпенко.
Как это сделать?
- Надо снять барьеры на перемещение. Чтобы не было блок-постов, которые приносят усталость, забирают время и нервы. Для этого нужно, чтобы политики наконец поехали в Луганск и Донецк, начали договариваться. Потому что с момента оккупации никого там не было. О каком диалоге можно говорить?
В Счастье есть мост, который упростил бы дорогу в Луганск. Но его открывают для проезда. Каждую ночь с обеих сторон гоняют машины с контрабандой. Именно такие заинтересованные люди и создают препятствия для объединения Украины.
Свободное перемещение дало бы возможность больше говорить друг с другом. Никакие соцсети этого не заменят.
Удивляет, когда украинские СМИ рассказывают, как живется в Луганске. Кто из них там последний раз был? Или эксперты дают оценки и прогнозы в то время, когда не имеют никакого отношения к Донбассу.
Каким видите город в будущем?
- Возвращение в оккупированную территорию однозначно будет. Надо только понимать, какое. Физическое, экономическое, территориальное, или - духовное, психологическое, ментальное. Власть должна определиться, за что нужно сначала бороться.
Сейчас война горячая - с оружием. Но есть еще другая война, которая может тянуться дольше - холодная. Это война мировоззрений, ценностей. Украинская власть сделала ошибку, когда установила экономическую, информационную блокаду. Люди там не читают украинскую прессу, не общаются с политиками и деятелями культуры.
Есть мнение, что достаточно в центре Луганска или Донецка вывесить флаг Украины - и борьба завершится. Нет. С той секунды только все начнется.
Переселенцы и тамошние люди не могут понять - почему так трудно наладить хоть какой-то информационный влияние из мирной территории.
Какие еще просчеты власти?
- Юлия Тимошенко еще лет 10 назад говорила: "Донбасс надо огородить колючей проволокой". Иногда наши политики не понимают вес слова.
Когда только начинались беспорядки, надо было что-то пообещать людям на Донбассе. Что все будет нормально - за год, два, три. И война бы не началась. Иногда обещание, даже пустое, может быть оправдано.
О Донбассе делают выводы, но не опираются на мнение местных людей. Для этого стоит делать социальные исследования. Достаточно проехаться с ОБСЕ и говорить с людьми. Можно спросить: "С кем, когда и почему хотят быть. Также - о проблемах, которые беспокоят луганчан в повседневной жизни.
В Европе лозунг: единство в многообразии. Можно быть белорусом, россиянином, венгром, поляком, жить в Украине и быть ее патриотом. Исторически сложилось, что на Донбассе живет много коренных россиян. Надо было дать им быть россиянами в Украине. В то время кто-то из деятелей культуры сказал, что историю Украины можно изучать только на украинском. Получается, что Украина не может быть разнообразной. На психологическом уровне у населения возникло сопротивление.
Большую роль сыграл стереотип: Львов - культурная столица Украины, часть Европы. А на Донбассе - кацапы живут. Мы не уступаем выходцами украинской культуры. В нашем университете учились Владимир Даль, Борис Гринченко, Василий Голобородько. Об этом почему-то мало говорится.
Какие настроения у местных луганчан?
- Последний раз я был там летом. Часто связываюсь по телефону с коллегами, родственниками. Они не хотят говорить о политике. Для них не интересен ни Порошенко, ни Путин. Сторонников Украины - половина горожан. Но никакой власти не верят.
Живут, как в кино. До сих пор кажется, что война - временная и закончится с понедельника.
Что есть проукраинского в Луганске?
- Областная библиотека с миллионами экземпляров украинских книг. Памятник Шевченко. До сих пор действует драматический театр, где спектакли проводят на украинском. В оставленном нами университете учат украинскую филологию. Это означает, что на нее есть спрос.
Но нет ни одной общественной организации.
Почему?
- Люди с проукраинскими взглядами боятся публично показывать свою позицию. Всему вина - оружие оккупанта. Оно парализует. В городе есть стукачи, которые за деньги сдают людей.
Кто такой оккупант?
- Это 7-10 тысяч человек, прибывших из России. Многие из них - джентльмены удачи, которые приехали на заработки, как на целинные земли. Их задача проводить контроль и дисциплину.
Еще 30-40 тысяч - местные. Они пошли за деньгами, потому что заводы и шахты не работают. Пока идет стрельба - пока есть прибыль. Это выгодно обеим сторонам.
В университете до сих пор учат студентов по украинской программе. Переселенцев называют предателями, потому поехали на материнскую территорию. Уважаемые преподаватели идут в тамошнюю аспирантуру, защищают диссертации, которые никогда не признает цивилизованный мир. Их приглашают на конференции. Надеюсь, когда-то поймут, что просто пожертвовали своим именем.
Что вас подвигло на переезд?
- Когда в 2014-м бои шли в центре Луганска, мы как раз выдавали студентам дипломы. Университет вздрагивал от взрывов. Я понял, что не могу рисковать жизнями студентов и преподавателей. Нам не разрешили забрать материалы с компьютеров, бумаги, личные вещи. Могли за это запросто бросить в подвал СБУ, что рядом с университетом. Женщинам-коллегам приходилось прятать флешки с материалами в белье.
В начале сентября мы сели в автобус и поехали в Старобельск. Через год - в Полтаву.
С какими трудностями столкнулись на мирной территории?
- Нам пришлось учиться жить по-полтавски. Здесь медленный темп жизни. В Луганске - все делают быстро. Люди не ходят, а почти бегают.
У меня появилась очень большая ответственность за людей. Чувствую себя не комфортно, когда не могу помочь всем коллегам.
Надо заново бороться за свое жизненное пространство. И доказывать, что ты чего-то стоишь, - работодателю, коллегам. Твое имя, авторитет, которые были там, здесь ничего не стоят. Задаешь себе вопрос: "Кто я? Кому нужны мои мысли, чувства? Как я повлияю на жизнь местных людей?" Переживаешь новое рождение - как профессионал, друг, отец, муж.
Многие люди не нашли в себе силы жить заново. Один знакомый в Луганске не захотел переезжать. А дети - решились. У него произошел психологический перелом. Умер еще живым. Соседка зашла проведать - а он лежит мертвый. Не от пули погиб, а от потери смысла жизни. Часто думаю: считать его жертвой войны? Таких кто-то считает?
Как вы лично изменились после переезда?
- Для меня понятие Родины стало более конкретным. Оно - в мелочах. Всегда хочу поздороваться с человеком, когда вижу на автомобиле номера Луганской области. Возникла частая потребность говорить с родителями, они живут в Станице Луганской. Их 2-этажный дом обстреляли. Выжили, потому что были на первом этаже. Каждый раз, когда их вижу, возникает ощущение, что это в последний раз.
3 
1865
Комментарии
5