1 марта 1994 года заместитель директора Горловского математического лицея N22 на Донбассе Юрий Страхов, 45 лет, поехал в областной центр на курсы повышения квалификации. В тот день была гололедица. Мужчина поскользнулся и сломал бедро.
— Упал поперек ступеньки — "хрясь!" и оказался в областной травматологической больнице, — вспоминает Страхов. — Четыре часа лежал на санпропускнике. Для рентгена с меня сняли штаны, ничем не прикрыли. От боли и холода кружилась голова. Подходит мордоворот: "Больно?" — спрашивает. — Больно. — "Могу сделать такой укол, что не будет больно, а могу такой, от которого не проснешься". Я понял. Возьми портмоне в кармане, — говорю. Этого медбрата больше не видел.
Через три дня мужчину прооперировали: обломки бедренной кости зафиксировали металлической пластиной.
— Практически сразу открылся свищ — дыра, из которой вытекал гной, — продолжает Юрий. —Через два месяца меня выписали. "За гной не переживайте, промывайте фурацили ном", — сказали. Я мыл, верил, что все пройдет. В июле вместе с девушкой должны были выезжать в Израиль. Замечал, что с гноем из ноги выходят марлевые ворсинки.
В августе 1995-го врачи сделали вторую операцию — вытянули металлическую пластину. Через месяц на ногу поставили аппарат Илизарова — фиксированные кольца для кости. Однако свищи не исчезали.
— 31 мая 1996 года меня выписали во второй раз, — продолжает мужчина. — "Можешь играть в футбол" — сказали. Я обрадовался, на следующий день с палочкой пошел на работу. Вдруг почувствовал, как при ходьбе нога словно отходит от меня, отсоединяется. Положили меня на ту же койку, с которой через день выписали "абсолютно здоровым". Нога распухла. Врач притронулся скальпелем, и из пузыря брызнул серо-желтый гной. Медицинская посуда переполнилась.
Страхова положили в костно-гнойное отделение.
— Зимой на ноге было уже пять свищей, — вспоминает Юрий. — Я был похож на ежа — весь утыкан трубками, из которых лился гной. Банки не успевали менять. Температура — за 40. В январе 1997-го почувствовал, что умираю. Заведующий отделением Анатолий Кириллович Рушай говорит: "Считай, что ноги у тебя никогда не было. Сейчас речь идет о твоей жизни".
Врачи удалили кость.
— Она просто сгнила у них на глазах — замечает Юрий.
К тому времени у больного началось общее заражение крови. Во время пятой операции 4 марта 1997 года Страхов 6 мин. находился в состоянии клинической смерти. Тогда медики и заметили в ноге салфетку, забытую 3 года назад. Это был черный клубок величиной с кулак. Тогда же удалили гнилые мышцы и 12 см кости.
— Все очень жалели, что так вышло, — говорит Юрий. — Врач Юрий Акжигитов говорил: "Хочешь, я тебе свою ногу отдам?". Обещали выходить, просили не подымать шумихи. У них как раз один пациент из третьего этажа выбросился, прокуратура проверяла. Я поверил. Только потом мне сказали, что надкостье сгнило, кость мертвая, уже не срастется.
За несколько операций из бедра Страхова удалили 28 см кости. В целом Юрий пролежал в больнице 5 лет, из них полтора — по грудь в гипсе.
— У меня же не нога, а бескостный приросток, — мужчина демонстрирует висячую конечность. — Опереться на нее нельзя. Она даже не болит, только иногда ноет на погоду. Остеомие ли т хронический, в любой момент опять может гнить. Все деньги идут на лекарства.
Шесть минут находился в состоянии клинической смерти
В прошлом году Страхов подал в суд. У коммунального предприятия "Донецка областная травматологическая больница" требует 100 тыс. грн. В настоящее время слушание приостановили. Ожидают из Киева очередной вывод экспертов.
— Донецкие эксперты написали, что стерильная салфетка не может быть источником инфекции, — отмечает мужчина. — Ее, мол, инфицировали начавшиеся во мне воспалительные процессы. То есть я сам заразил салфетку.
Раньше Страхов занимался легкой атлетикой, прыжками в воду. В момент перелома ему был 31 год, любимой — 23. Хотел выехать за границу, писал диссертацию. Девушка уехала, а Юрий остался дома — не хочет быть для нее грузом.
Мужчина едва передвигается на костылях. Живет вместе с 69-летней матерью в Макеевке. С пятого этажа хрущевки раз в неделю ему помогают спуститься друзья, потому что у матери тяжелая форма сахарного диабета.
7 
35413
Комментарии
1