— Государство должно создать условия и стать арбитром между потерпевшим и преступником. Чтобы было чувство справедливости и неотвратимости наказания, — говорит адвокат 46-летний Сергей Старенький. В 2014-ом был председателем пенитенциарной службы Украины. В 2009-2010 годах — начальником Лукьяновского СИЗО в Киеве.
В 2016 году ликвидировали Государственную пенитенциарную службу, ее полномочия передали Министерству юстиции. Говорили о реформах. Нынешний министр юстиции Денис Малюська говорит, что будет строить систему с нуля.
Что изменилось?
- На момент ликвидации системы не было никакой идеи, как ее реформировать. Для чего это делали — непонятно. Ответы начали искать через год. Это привело к полной потере управляемости. Тюрьмы и колонии — это военизированные структуры. Когда теряют командира, начинается анархия. Гражданское Министерство юстиции не может контролировать военные формирования. Также наложилась переаттестация и смена персонала. Сейчас это неуправляемый организм.
А что с реформой?
— В 80 процентах колоний осужденные делают, что хотят. Администрация не вмешивается, потому что получает вознаграждение. В основном это средства, которые передают руководству, чтобы не трогали определенных заключенных. Взамен те получают мобильные телефоны, наркотики, алкоголь. Администрация вынуждена вступать в такую договоренность с осужденными, потому что условному начальнику колонии ставят задачу: отремонтировать помещение. Вопрос денег — решай сам. И начальник идет с поклоном к осужденным.
Сколько в месяц заключенные платят за такие "привилегии"?
— В учреждении, где мало заключенных — это может быть от 1 тысячи долларов. В большей — от 3 тысяч. Эту систему с ходу изменить невозможно. Она интересна и заключенным, и администрации, и руководству Минюста. Потому что пирамида ведет наверх и работает почти везде. Подобные схемы были и раньше. Но на такое была жесткая реакция. Сейчас — нет. Уголовные производства тянутся годами и ничем не заканчиваются.
Каких управленческих решений не хватает?
— Надо определиться, какая тюремная система нужна Украине. Чего от нее ждем — перевоспитания заключенных, изоляции или компенсации причиненного вреда. Сейчас работа направлена на перевоспитание, по словам министра юстиции. Но законодательные и подзаконные акты прописывают, что единственная ее цель — недопущение новых преступлений. Нестыковка с первого шага.
Если говорим о перевоспитании, тогда половину персонала надо разогнать и набрать психологов. Для возмещения ущерба заключенных надо обеспечить работой. Чтобы зарабатывали и возвращали деньги. Если идем к изоляции осужденного, тогда можем забрать весь персонал и оставить только охрану по периметру. Вместо автоматов выдать пулеметы. Так система работает в Колумбии.
В Украине более сотни колоний. Нужно ли их столько?
— Мы движемся к европейским стандартам. На каждого осужденного и удерживаемого в СИЗО должно быть не менее 4 "квадратов" жилой площади. В наших барачных помещениях-до 50 человек. Это недопустимо. Должно быть максимум — шестеро. Если учреждения переоборудовать в соответствии с требованиями, сделать перегородки, то этого количества для всех не хватит.
Часть колоний закрыли. Какой это имело результат?
— Это не дает существенного уменьшения расходов. В этих процессах ключевые - коммерческие интересы. Например, застройщик вел переговоры, чтобы колонию в Коцюбинском под Киевом убрать. Ведь соседство тюрьмы с новостройкой значительно удешевляет стоимость квартир. По подобным соображениям исчезла колония во Львове. Сейчас там склады. Уманскую женскую на Черкасщине закрыли, чтобы отдать землю под застройку.
Минюст предлагает продавать здания тюрем вместе с землей. А на полученные средства строить новые помещения за городом. Идея жизнеспособна?
— Право на землю под колонией принадлежит местной громаде, по закону. Только они могут решать, что с ней делать. Минюст ее продать не может.
В Украине насчитывают более 50 тысяч заключенных. В мире пенитенциарная система работает на уменьшение их количества. Как действовать, чтобы к этому идти?
— Нет государственных программ реабилитации. Например, льгот для предпринимателей, которые принимали бы таких людей на работу. Пенитенциарная система сама не решит этот вопрос. Должен быть комплекс мероприятий.
"Закон Савченко" (день в СИЗО считают за два в тюрьме. - ГПУ) многие критиковали и наконец отменили. Вопрос людей, которые в СИЗО годами — остается.
— "Закон Савченко" не решил проблем, а создал другие. Количество людей в следственных изоляторах не уменьшилась. Среднее время содержания в СИЗО с пяти-шести месяцев выросло до 10, или до года. Заключенные использовали этот закон, чтобы уменьшить наказание. Умышленно затягивали разбирательства своих дел.
Условия и сроки содержания надо решать иначе. Внести изменения в уголовно-процессуальный кодекс, который ограничит время содержания под стражей на период судебного разбирательства. Если за полгода-год решения по делу нет, то подозреваемый не должен оставаться под стражей. Как вариант, его можно отправить под домашний арест.
Чей опыт реформ в пенитенциарной системе можно было бы перенять?
— Я ориентировался бы на российскую модель исправительной системы. Заключается в обеспечении заключенных работой за счет государственного заказа. При условии возвращения ущерба потерпевшим и нормального поведения, имеют возможности выйти досрочно. Иметь социальную поддержку. В дальнейшем надо смотреть на европейскую модель. Где основой является перевоспитание и психологическая работа с заключенными. Постепенно менять отношение общества к осужденным людям. Механизмы для этого есть, нужна политическая воля.
Финансирование уголовно-исполнительной службы в этом году составляет 6,5 миллиарда гривен, содержание одного заключенного в сутки стоит государству 158 гривен. Что поможет оптимизировать расходы без ущерба для дела?
- Надо возобновить производство в каждой колонии. В свое время там занимались металлообработкой, металлопрокатом. Делали все для угольной отрасли. Получали много заказов для Укрзализныци. Но в 1990-2000-х государство поставило их в одни условия с предприятиями на свободе. На свободе бизнесмен имеет возможность подобрать квалифицированные кадры, а в колониях — нет. Сами должны учить.
Основная задача таких предприятий — не заработок. А возможность изменить сознание осужденного. Но государство определило для них такие же налоги, как и для остальных предпринимателей. Соответственно, себестоимость продукции в колониях выросла. А качество не было конкурентным. Это привело к банкротству. Спрос остался только на швейную продукцию. Это и форменная одежда для армии, проводников, строителей. Поднять производство в колониях поможет система государственных заказов.
Обжаловал свое увольнение
Сергей СТАРЕНЬКИЙ, 46 лет, адвокат.
Родился в Киеве в семье рабочих.
Прошел путь от младшего инспектора до начальника в Киевском следственном изоляторе. Был первым заместителем и исполняющим обязанности начальника управления Пенитенциарной службы в Киеве и области. Работал в Институте уголовно-исполнительной службы. С 12 марта 2014 года — председатель Государственной пенитенциарной службы Украины. Отправили в отставку в августе того же года. Впоследствии в суде доказал незаконность этого решения.
Разведен. Имеет 8-летнюю дочь и 6-летнего сына.
Увлечения — горный туризм.
4 
1
Комментарии