"Взрыв может произойти в одну секунду. Украинцы уже созрели"

 

С адвокатом общественной организации воинов-ветеранов "Никто, кроме нас" 45-летним Петром Рябенко договариваемся о встрече в их офисе на ул. Великой Васильковской. Эта организация выводила афганцев под стены Верховной Рады.

— Проходите в ленинскую комнату, — приглашает один из членов "Никто, кроме нас".

Так в шутку называют помещение для переговоров. Посередине прямоугольный стол на полтора десятка мест. На стене — карта Украины с фотографиями афганцев, дипломы. Секретарь предлагает чай и кофе. Приносит печенье и мандарины. Заходит глава организации 44-летний Александр Ковалев.

— Вам нравится у нас? — спрашивает.

— Все-все, Александр Иванович, тут я уже сам. Что наговорю, то и будет, — выпроваживает его Рябенко. Ковалев улыбается и выходит.

Почему оппозиции не удается влиять на политику власти?

— Нет качественной разницы между основными политическими силами — Партией регионов и БЮТ. Все, придя к власти, пытаются ее узурпировать. Расставляют свою бюрократию, контролируют Генпрокуратуру, репрессивную систему и делают что хотят. Выигрывают тендеры и пилят бюджетные средства. Мы для них — электоральная биомасса. Еще и говорят: "Люди плохо работают, бюджет наполняется не так, как нужно". Мы все, покупая любой товар, платим налог на добавленную стоимость, а возвращают его только своим олигархам.

"Никто, кроме нас" хотела привлечь к ответственности Юлию Тимошенко, Николая Азарова и весь состав их правительств — они же не выполняют закон о защите прав ветеранов войны. Должны были выплачивать к 9 мая компенсации инвалидам, от пяти до десяти минимальных пенсий. С 1993 года ни разу не платили. Сначала не закладывали средства в бюджет, а затем говорили, что денег нет. Юлия Владимировна уменьшала выплаты через постановления Кабмина. Это превышение служебных полномочий. Теперь "регионалы" прикрываются постановлениями правительства. Главное же здесь не деньги, а то, что власть как хочет, так и ходит. Хотят — выполняют закон, а хотят — нет. Нет ответственности — вот суть этого государства.

Как заставить власть быть ответственной?

— У нас трудно различить, где политические преследования, а где  ответственность за нарушение закона. Вот Юрий Луценко дарил незаконно ввезенные в Украину пистолеты. Говорил: "Что тут такого? До меня дарили, и я дарю". Министру такое нельзя говорить. А сторонники Луценко интерпретируют обвинение в его адрес как политическое преследование. Выходит — и "бело-голубые", и "оранжевые" мыслят одинаково, как узурпаторы. К власти должны прийти люди с мировоззрением законодателей и хозяев. Нужно отвечать за невыполнение закона.

Кто-то из политиков может это изменить?

— Я не вижу такого. Например, Анатолий Гриценко — хороший человек с правильным миропониманием и мировосприятием. Верит в то, что говорит. С ним можно становиться бок о бок. Но он уже побывал во власти. У Виталия Кличко политических структур нет. Да и у Юлии Тимошенко — весь БЮТ сейчас может в суде поместиться (из 156 депутатов во фракции осталось 103. — "ГПУ").

Власть осознает, что протест назревает и людей рано или поздно прорвет?

— Они понимают, что большинство на выборах может проголосовать против всех. Поэтому БЮТ с Партией регионов убрали эту графу, подняли проходной барьер. Защищают политическое поле от нежелательных конкурентов.

Чиновники понимают, почему люди протестуют?

— На лечение одного участника войны выделяют 41 гривню в год, а на лечение одного депутата, министра, — десятки тысяч. Власть создала для себя свой микромир и не может понять, как живут люди. А люди от них почти ничего не требуют.

Власть списала миллиардные долги энергетических предприятий, которые принадлежат олигархам. В то же время говорит, что нет денег на социальные выплаты. Выходит, они больше боятся олигархов, чем чернобыльцев или пенсионеров?

— Они просто как одна команда живут по криминальным понятиям. Имеют тайных банкиров, свои кассы. Это способы делить между собой ресурсы, к которым они дорвались. А делиться с лохами — не по понятиям. Это не Партия регионов придумала. У каждой власти были свои олигархи. За 20 лет отработали схему зарабатывания денег из бюджета. В конце концов олигархи вернут часть этих денег политикам, но это уже частные деньги — делай что хочешь.

Что может изменить ситуацию?

— Улица. Они и нас не замечали, пока мы не вышли к Верховной Раде. Вспоминаю, люди стояли за забором и не смели идти дальше. А я кричу: "Чего вы, как бараны? Это не режимный объект. Это — украинская земля, можем туда идти!"

Как бы вы описали украинское общество?

— 13 тысяч 600 воинов погибли в Афганистане. Смерть одного была оценена в 700 рублей — будто родители выращивали свинью на забой. И общество привыкло к такому отношению.

Как это изменить?

— Никто этого не сделает, пока люди не захотят.

Власть утверждает, что ситуация в стране стабильная и контролируется. А в действительности?

— Взрыв может произойти в одну секунду. Вопрос только, что его сдетонирует. Остановить это все будет архисложно.

Украинцы уже созрели. Каждый в душе имеет протест, только не знает, как его реализовать. Везде в государственных учреждениях люди наталкиваются на саботаж чиновника. Они сидят в креслах, не вникают в суть и отвечают отписками со штампом.

Вы за взрыв или против?

— Революция — это хаос, еще большее падение. Остановятся заводы, транспорт. Мы знаем, что такое война. Там нет справедливости. Там прав тот, кто первый стреляет.

Люди хотят наказать чиновника сегодня, сейчас. А так нельзя. Потому что если чиновник нарушал закон 20 лет, то виновен не он, а система. Мы же, украинцы, сами избрали Януковича. А когда-то — Ющенко, Кучму. Так в чем виноват Янукович?

Нужно заменить всех чиновников высшей исполнительной власти. Однако нет механизма, как это сделать.

Если ситуацию качественно не может изменить ни улица, ни революция, то что?

— Все станет на места следующей осенью (в октябре 2012 года выборы в Верховную Раду. — "ГПУ"). Особенно, если в парламент пройдут лишь Партия регионов, БЮТ и еще пара партий. И такая картина уже вырисовывается — потому что только у них есть нужные средства, возможность преодолеть 5-процентный барьер. И вот если в таких условиях проголосуют 70 процентов избирателей, то мы (воины-ветераны. — "ГПУ") больше не выйдем на улицы. Значит, люди готовы терпеть дальше, значит, еще не время.

Если же на выборы придут 30 процентов, то тогда нужно сказать, что они все не имеют права там быть (депутаты в парламенте. — "ГПУ"). Если будет такой протест, то власть может измениться. И тогда мы выведем людей под стены Верховной Рады, Кабинета Министров. Это может произойти и в день выборов.

×