- В 1943-м нас вывозили, как рабов. Меня и односельчан заставили идти пешком от села к железнодорожной станции Гоголево. Это почти полсотни километров. Мы растирали ноги в кровь и падали, - рассказывает 95-летняя Роза ДАЦЕНКО из города Карловка на Полтавщине. Во время Второй мировой войны 17-летней попала в Германию. На принудительных работах пробыла два года.
- Понимали, что нас ждет. Если кто-то падал, мы его поднимали и вели под руки. Однако в основном были молодые, сильные, это и спасало. Гнали нас под конвоем, эта колонна рабов мне до сих пор снится, - продолжает. - На станции Гоголево разогнали по вагонам товарного поезда. Ехали долго. В окна жутко было смотреть - чувствовала, что больше никогда не увижу родные пейзажи, и мысленно прощалась со всем. Вспоминала мать, которая по вечерам учила меня вышивать. Сестру и брата.
Роза Павловна перебирает в руках старый платок, переводит взгляд вниз, поправляет одеяло. Она не ходит - нога не срослась после перелома, который получила несколько лет назад.
- Поезд привез нас в Брацлав Винницкой области. Обрадовались, что не покинем Украину. Но нет. Нас посадили в поезд и отправили в немецкий город Грюнберг. Там сортировали по силе. Я вошла в группу из 150 человек, которых отправили работать на Грюнбергский военный завод. Каждого пронумеровали, как в тюрьме, и расселили по комнаткам.
В комнате, где стоит кровать Розы Павловны, современный ремонт, большой шкаф-купе. Телевизора нет, потому что женщина плохо слышит. Если хочет посмотреть сериал, дочь 68-летняя Мария Григорьевна включает матери планшет и дает наушники.
- Меня поселили с другими тремя девушками в барак с трехъярусными нарами. Было холодно, а соломенный матрас и тонкое одеяло вовсе не грели. Выдавали одежду из толстенной ткани. У некоторых поэтому была сыпь на коже. Девушки плакали и жаловались, однако помочь было некому. Все, что мы могли, это жалеть друг друга, - говорит Роза Даценко.
- Работа на заводе была монотонная и изнурительная. 12 часов смены некоторые еле выдерживали - от бессилия падали без сознания. За это били. Некоторые рабочие даже не прикрывались, только стонали. Я теряла сознание дважды. После побоев было два синяка на спине. Несколько дней спать не могла. Куда ни повернусь - все болело. И еще беспокоили ноги. Всю смену мы стояли на холодном полу. Никакая обувь не спасала. На вечер ноги распухали и пекли.
Из лагеря Роза Даценко сбежала в феврале 1945 года.
- Тогда в лагере появились чешские и польские пленные. У них было право на свободное передвижение по территории. Однажды несколько наших друзей-пленников смогли подрезать проволочную сетку. Фашисты уже не следили за нами, потому что войска СССР надвигались на территорию Германии. К тому времени уже были у реки Одер, - Роза Павловна показывает фото, где она с тремя подругами-односельчанками. - Несколько дней мы с девчонками провели в лесу. Не знали, куда идти и что делать. Главное, хотелось выжить. Наткнулись на советских солдат. Меня забрали от подруг и перевезли в одно из сельских хозяйств на территории Германии. Там я помогала советской армии - работала дояркой. Такая работа была благодатью: возле коровы, в тепле, да еще и работаешь на своих. Затем напросилась в санитарки в прифронтовой госпиталь. Насмотрелась всякого. Солдаты ночью плакали, некоторые во сне звали мать.
Демобилизовалась из армии Роза Даценко в августе 1945-го. Тогда же вернулась в село Попово Великобагачанского района на Полтавщине, где родилась.
- О дне моего приезда никто не знал. Когда подошла к дому, встретили двоюродные брат и сестра, которые жили с нами, потому что их родители погибли. В доме унюхала знакомый запах свежеиспеченного хлеба. Расплакалась.
Выдавали 150 граммов хлеба на три дня
В Германии остарбайтеров кормили баландой из шпината и пастернака, иногда добавляли картофель.
- Еду выдавали два раза в день - в 12:00 и 19:00, - говорит Роза Даценко. - На вкус ужасная. Раз в несколько дней бросали в баланду картофель в мундирах, по две штуки на каждого. Выдавали 150 граммов хлеба на три дня. Мы с девчонками из комнаты договорились: забирает по очереди одна из нас и запирает в тумбочке. Шкафчик открывали раз в день, делили по кусочку хлеба и снова запирали. Ненавидела, когда выпадала моя очередь. Девчата просили, плакали, молили, чтобы дать им хлеб раньше или чуть больше. Трудно было на них смотреть, но терпела. Чтобы не умереть от голода, бежали в ближайшую деревню. Такая возможность была, когда наша колонна возвращалась с завода в бараки. Несколько девушек ускользали из толпы и бежали к людям. Несколько раз это делала я. Просили у немцев пищу, прятали под одежду все, что дадут. На все про все имели час. Иногда местные не давали ничего. Некоторые жалели, а другие могли и собак спустить.
2 
1
Комментарии