— В первую очередь сегодня нужно заботиться об украиноязычной детской и молодежной культуре. За исключением Западной Украины, молодежь в городах общается преимущественно на русском. Парадокс в том, что старшее поколение у нас более украиноязычное, а молодежь — патриотичнее, — говорит социальный психолог 62-летний Вадим Васютинский.
Чем отличаются россияне от русскоязычных украинцев?
— Эта разница хорошо заметна на примере Крыма и Донбасса. В Крыму — преимущественно россияне, а в Донецке — обруселые украинцы. На Донбассе больше ненависти к Украине, в Крыму — скорее пренебрежения. Крымчане имеют такую позицию: пусть Украина живет себе как хочет, а мы — Россия, нас не трогайте.
На Донбассе живут потомки украиноязычных выходцев из сел, которые приехали в город. Им нужно было приспособиться, стать "русскоязычными горожанами", изменить свою идентичность. Они пытались перестать быть украинцами сельского происхождения. Но этого не преодолеешь, можно только подавить. Должны были перестать любить и начать презирать все украинское в себе.
Дети того поколения подсознательно перенимали от родителей эту нелюбовь: все украинское — плохое, а российское — хорошее. Когда ситуация изменилась и оказалось, что подавленное и презренное украинское нужно лелеять, не все это приняли.
Возможно ли Донбасс украинизировать?
— Молодежь Крыма и Донбасса начала в себе возвращать украинскую идентичность. А инертное старшее поколение не изменится. Я бы его уже и не трогал.
Почему так?
— Дети ориентируются на все оценки и нюансы в обществе. Посмотрите на телеканалы наших олигархов. Что на них по-украински? Фильмы и новости. А передачи, где живое общение, — на русском. От этого возникает впечатление, что в Украине все умные люди говорят на нем. Русскоязычный выступает грамотно, умно, интересно. Украиноязычный — простоватый, говорит суржиком. Это искусственно созданная ситуация. Но она закрепилась, молодежь воспринимает ее как должное.
Антиукраински настроенные люди могут благосклонно относиться к тем, кто говорит на суржике. Ведь такие не составляют угрозы. А литературный грамотный украинский язык вызывает неприятие. Потому что это — конкуренция, противопоставление русскоязычию. Это касается вообще образа жизни. Полуграмотные люди с украинским говором безопасны для "русского мира". В отличие от образованных.
Вы выделяете пять позиций русскоязычных граждан Украины в юго-восточных регионах.
— Первая группа — активная интеграция. Это 6–8 процентов готовых перейти на украинский язык. Вторая — пассивная интеграция, около 25 процентов. Они не против украинизации, детей отдают в украинские школы: "Пусть все будет на украинском, только меня не трогайте". Этих раздражает, когда их вынуждают к чему-то. Насколько возможно, этого лучше не делать. Если их дети вырастут в украиноязычном пространстве, будут говорить на украинском.
Третья группа — так называемая субинтеграция, около 50 процентов. Это интеграция в украинское общество на уровне регионов. "Вы там в Киеве как хотите, а нас не трогайте. Мы не украинцы, мы не русские — мы крымчане". Такая региональная идентичность активно формировалась на Донбассе, в большой мере — в Одессе. Эту позицию не стоит резко ломать. Подобные сообщества не отрицают украинизацию общегосударственного пространства. Например, киевского телевидения. А на местном уровне нужно оставить и русский.
Четвертая группа — пассивная контринтеграция или изоляция. Человек пытается хранить "русскоязычный мир" в своем кругу — в семье, на работе. Ориентируются на русскоязычную культуру, театры, книжки.
Самая сложная, опасная позиция — активная контринтеграция. Процентов 7–8 люто ненавидят все украинское. Эти люди — безнадежны. Убедить их в чем-то невозможно, да и не нужно.
В целом же за 25 лет мы сильно украинизировались. Даже в языковом отношении.
В чем это заметно?
— Те же квоты на музыку — прорыв. В 2013 году только каждая сороковая песня на радио была украинской — 2,5 процента. Это как раз та сфера, где государство должно было вмешаться, чтобы украиноязычные граждане могли удовлетворять свои потребности. У нас общество более-менее симметрично. До войны, включительно с Крымом и Донбассом, по 20 процентов людей отдавали преимущество русскому или украинскому, 60 процентов — двуязычные. Тогда и продукта должно быть 50 на 50.
Теперь, когда "русский мир" стал причиной, признаком и характеристикой войны, можем противопоставить ему только реальную украинизацию. Она должна быть существенной, но не абсолютной.
В Верховной Раде зарегистрировали аж три языковых закона. Они будут способствовать украинизации?
— Делал экспертизу одного из них — №5556. Очень плохой. Ничего не гарантирует. Только говорит: все должно быть по-украински. Когда, что, где, как? Этого нет. Должны быть четкие формулы по соотношению, срокам — неодинаковые для разных регионов. Они должны отражать, что есть и что можно сделать на это время, на потом и еще в дальнейшем. Чтобы люди ориентировались, на что могут рассчитывать. Языковая политика не может быть одинаковой во Львове и Одессе.
Языковые законы должны создавать не политики, а научные работники: социологи, психологи, правоведы, политологи. Общество остро воспринимает этот вопрос, поэтому политики им злоупотребляют: или давайте все украинизировать, или так же — русифицировать. Нет полутонов.
Если бы такой закон поручили разработать нашему институту, он бы обеспечивал постепенную украинизацию. Удовлетворил бы процентов 80 граждан, включительно с Крымом и Донбассом. Удовлетворить всех не выйдет никогда.
Сколько времени нужно на взвешенную украинизацию?
— Если бы она проводилась с 1991 года, не имели бы сегодня украиноязычной всплошь страны, но была бы значительно лучшая ситуация. В том числе, в Крыму и на Донбассе.
Но реальной украинизации все эти годы не было. Немножко в начале независимости при Кравчуке, и позже — при Ющенко.
Украинизировалась за это время политика — органы власти. Заметен прогресс в образовании. И все.
Сколько на телевидении в прайм-тайм украинского? Сколько газет на украинском, журналов? Если изменить ситуацию принципиально, увеличив долю украиноязычной прессы, люди к этому отнесутся безразлично или положительно. А если с понедельника все сделать украиноязычным — будет протест и возражение. Поэтому следует избегать резких шагов. А вот решительные нужно было делать давно.
С чего начать?
— Я бы выделил две важнейших сферы. Средства массовой информации, в первую очередь, самое влиятельное — телевидение. Плюс образование.
Со средним дела неплохие. Более сложная ситуация с вузами. Харьков, Одесса отчитываются о стопроцентном преподавании на украинском. И все понимают, что это — ложь. В действительности его там 10 процентов. Так не должно быть. Внедряйте украинский, насколько это возможно. Если сейчас это 30 процентов, пусть будет так. Однако пропишите: через 2 года должно быть 35, потом — 45 процентов и так далее.
Есть педагоги старшего поколения, которые преподают на русском. Что с ними делать? Уволить? Пусть работают. Но для новых кадров украинский должен быть обязательным условием.
Исследует русскоязычность в Украине
Вадим Васютинский родился 21 января 1955 года в селе Серебрия Могилев-Подольского района на Виннитчине. Отец был экономистом, работал председателем колхоза. Мать — учительница, недавно отпраздновала 90-летие.
Изучал психологию в Киевском университете им. Тараса Шевченко. Работал психологом. С 1994-го — в Институте социальной и политической психологии Национальной академии педагогических наук. Возглавляет лабораторию психологии масс. Автор монографии "Русскоязычное сообщество в Украине: социально-психологический анализ".
Женат, детей не имеет. Жена 66-летняя Татьяна — тоже психолог-ученый.
1 
1
Комментарии