Владимиру Быстрякову 13 декабря исполнилось 59. Во вторник "ГПУ" поздравила композитора по телефону. А в среду, в полдень, с букетом белых лилий мы поехали к имениннику.
Быстрякова застали на съемках очередного "Золотого гуся" — в ресторане "Козачок", на Осокорках, стилизованного под украинский шинок.
— Давайте выйдем на улицу, поговорим, — показал в сторону двери именинник. — Это на украинском надо общаться? — деловито поинтересовался.
На нем были темные брюки, белая рубашка, а под ней — ярко бирюзовая футболка. Я вручила Быстрякову цветы, он мило кивнул.
— Где бы нам стать? —осматривался по сторонам композитор. — Давайте я сначала с цветами сфотографируюсь. Так. И так еще можно! — позировал он перед камерой.
Верхней одежды не набросил. Сказал, что не замерзнет, если быстро. Говорил по-русски.
— Ой, когда новая квартира, даже если она 130 метров, а приходит много людей... то есть друзей... — начал он, — всех надо на что-то посадить, вкусно накормить. А главное — чтобы всем было видно, что происходит. Было очень шумно и весело, поскольку каждый припас какую-то хохму...
Расскажите самую интересную.
— Их так много... Ага, ага, — сосредоточился Быстряков. — Как-то Чигляев и Паперный возвращались из Симферополя, от нашего общего друга — директора коньячного завода. Ясно, что они были... — хитро улыбнулся пан Владимир, — очень веселые и "нарядные". Валерий лег спать, а Евгений пошел к знакомым девушкам в соседний вагон. Возвращается с двумя огромными кровоподтеками под обоими глазами. А кто побил — не помнит. Чигляев тельняшку разрывает, — схватил себя за барки композитор. — Кричит: "Мы не сдадимся, мы отомстим!" И побежал к девушкам разбираться. Выяснилось, что Женя держался за дверь купе, а когда поезд тронулся, дверь "поехала" и он сам себе прищемил лицо... Потерял сознание, а затем со слезами на глазах доказывал, что на него напала какая-то сволочь.
Он засмеялся.
— А еще одна история, — вошел в вкус Быстряков, — произошла с Давидом Черкасским. Есть коронная фраза, заменявшая ему и цензурные, и нецензурные слова: "Я еду в Харьков". Так вот мы втроем — Паперный, я и Черкасский — ехали в Днепропетровск. Додика оставили с вещами на вокзале, как беженца. А сами дали 50 копеек в бюро объявлений, и на весь вокзал прозвучало: "Пассажир Черкасский, отправляющийся в Днепропетровск, вы едете в Харьков!"
Потом со слезами на глазах доказывал, что на него напала какая-то сволочь
А что вам подарила жена?
— Большой набор для бритья, шампуни там разные. А главное... Я
же старше на 36 лет. Поэтому, как отец, попросил ее хорошо вести себя... Все
почему-то дарили какое-то "мыльно-рыльнепричандалье", —
поднял он брови. — Ну то, что по хозяйству не нужно. Чигляев принес ведро с
тремя живыми форелями. Мы их выпустили в ванную, и они там сразу сдохли. Благодарю пана мэра
за нашу воду! — картинно поклонился композитор.
А дети что-то дарили? — допытывалась я.
— Ну, они у меня от первого брака, — весело ответил Быстряков. — Старшая "детка" учится в ГИТИСе, звонила из Москвы. А младший, Жора, сегодня придет меня цьомать.
Свои песни вы пели?
— Упаси бог! Я ненавижу свою музыку, — отмахнулся букетом Быстряков. — Как-то мы с Караченцовым в Новую Зеландию ездили и сдуру пообещали там сольный концерт. Люди получили четыре часа удовольствия, а мы чуть не умерли.
Расскажите последний анекдот о себе.
— Лучше анекдот о Тимошенко, который я придумал. Через два дня она сама рассказала его в эфире. Вопрос: чем отличается Юля Владимировна от Жанны д"Арк? Ответ: практически нечем, только Жанна никогда не интересовалась Никопольским ферросплавным.
На этом именинник попрощался и, прихватив цветы, побежал на съемочную площадку.
2 
1
Комментарии