— Мне бы с электроприводом коляску, я бы еще дальше заехал, но не дают. Психиатр не подписывает справку, потому что у меня эпилепсия. Езжу на коляске ДКС-407 российского производства, — говорит Андрей.
Разговариваем у него дома в Прилуках. Темноволосый, широкоплечий мужчина сидит на диване. Ноги небольшие, как у подростка. Андрей стал инвалидом первой группы после детского церебрального паралича.
— Андрюша у меня второй ребенок, — говорит мать Нина Викторовна. — Разница между старшим сыном и им 10 лет. Когда пришло время рожать, в роддоме в Прилуках нашли стафилококк.
Женщина поехала рожать в поселок Ладан в 18 км от Прилук.
— Меня не кесарили, сказали рожай сама. Была только акушерка. Я почувствовала, что ребенок начал выходить и его зажало в тазу. Просила, молила — разрежьте меня, сделайте что-нибудь. Акушерка ничего не сделала. Родила мальчика 4600 — внешне обычный ребенок, только глаза красные. Думала, это потому что зажало голову. Сыну было уже больше полугода, когда заметила: другие детки сидят, как по струнке, а мой сутулится. Одна медичка посмотрела: "Ой Боже мой, у него же ДЦП! Ему нельзя было прививок делать..."
Андрей с Инной познакомились два года назад. Живут в гражданском браке.
— Два года назад в дискоклубе "Европа" мы отмечали День инвалида. В конце праздника остались только я и Инна. Она инвалид второй группы, тоже ДЦП. Ходит сама. Поезд на Пирятин в шесть вечера, а было еще только три. Когда мама пришла меня забрать, мы и Инну пригласили к себе. Пообедали вместе. Сразу запала она мне в душу.
— Она еще и домой не добралась, Андрей стал ей звонить, — вспоминает Нина Викторовна. — Ой, у них такая любовь, такая любовь. На день по сто минут выговаривают. Хорошая девушка, стоящая. И готовит, и стирает. Все по хозяйству умеет. Сначала на работу ездила в Пирятин — работала три дня через три. Так сын ее на коляске на вокзал провожал. Снег, холод, а они через весь город идут и за руки держатся. Он на коляске едет, а она рядом идет. Так и на дискотеку ходили. Инна танцует, а он рядом. Как поедет Инна к родителям, он не ест и не пьет. Худел, как в Бухенвальде, так скучал по ней.
В конце августа Инна поехала к родителям копать картошку.
— Сказала, вернусь, как справлюсь. Прошла неделя, вторая, а ее нет. Я звоню, спрашиваю, когда приедет, — рассказывает Андрей.— Говорит, во вторник. А я уже так соскучился, что не могу. Говорю: я к тебе приеду. Она думала, шучу. Поездом не поехал, потому что кто будет со мной в коляске таскаться? Подними в вагон, тогда высади. Решил ехать по трассе на коляске. Дорогу немного знал, потому что свататься ездили. Купил булочку, воды и поехал. На выезде из Прилук знакомые видели меня, мигали фарами. Встречал гаишников, дальнобойщиков. На Калиновом мосту деда встретил, сидел на скамье. От окружной Киев–Харьков до Пирятина осталось 7 километров. Спрашивает:"Сынок, откуда едешь?". Говорю, из Прилук. Он так странно на меня глянул. До Пирятина доехал за 8 часов. Руки у меня привычные, мозоли не натер.
Инне уже позвонила Нина Викторовна. Поэтому Андрея ждали.
— Инна кинулась мне на шею, обняла. Говорит: "Ради меня, как ты смог?". И покотились слезы. Ее младшая сестра Юля сказала: "Если бы меня кто-то так любил...". После той поездки в Пирятин пришлось менять шины на коляске. Старые сгорели, колодки стерлись.
Спрашиваю Андрея, собирается ли расписаться.
— Разве штамп в паспорте вместе держит? Придет время, распишемся. О детях был разговор. Инна опасается рожать. Пока что мечтаем. Знаю случаи, когда у таких пар, как мы, рождались здоровые дети.
2 
1
Комментарии
1