Театр — искусство развлекательное. Но иногда очень веселый спектакль несет столько серьезных истин о нас и нашей эпохе, сколько вмещает толстая книжка.
Именно такой редкий спектакль появился в конце прошлой недели в столичном Молодом театре — "Четвертая сестра" Януша Гловацкого, постановка Станислава Мойсеева.
Это едкая пародия на "Трех сестер" Чехова. Чеховские сестры рвались в Москву, а эти из современной Москвы — в Нью-Йорк. Для этого братик Коля переодевается четвертой сестрой (прекрасный дебют студента Театрального университета Станислава Дудника).
Тут перевернуты и осмеяны немало знаменитых российских культурных мифов, памятных нам "лучей света в темном царстве". Из феерверка тех "лучей" и начинается спектакль. А заканчивается пушкинским "гробом хрустальным", где лежит не мертвая Царевна, а ненароком застреленный бизнесмен, "лицо" то ли кавказской, то ли еврейской национальности.
Мойсеева опять обвинят в русофобии
Все это въедливо, смешно, но не без сочувствия к несчастным персонажам.
Очевидно, Мойсеева, как и в прошлом году, после премьеры "Московиады" обвинят в русофобии. Мол, Мойсеев притворился ура-украинцем, спелся с вражьим ляхом Гловацким и хочет поссорить нас с Путиным!
Хотя ни в прошлом году, ни теперь в действительности не было русофобии. Было и есть острое стремление определить наши собственные культурные координаты. Этот спектакль — реквием по культуре. Но не по чужой — она была и нашей! Мы пели эти песни и любили этого самого Чехова. Нет, не этого самого, другого. Потому что реальные сестры давно другие, и братья тоже, как в фильме "Брат-2". Но не Мойсеев сделал с этой культурой то, чем она является в настоящее время. А она, если посмотреть без иллюзий, в массовых своих проявлениях измельчала: как динозавры — до тараканов, как Высоцкий — до Шуфутинского. Который мощно присутствует и в их, и в нашем эфире — неизвестно, где больше.
Внимательный взгляд заметит в этом спектакле попытку определения в культурном ландшафте. Если вы идете по лесу, без карты, вам стоит знать, где вы есть — уже там, куда шли, или еще там, откуда вышли? Потому что вам все еще кажется похожим на то, к чему вы привыкли. А в действительности оно таким уже давно не является. Вот в этом смысле спектакль — не о гибели только российской культуры, но и всей привычной до сих пор, и украинской, и польской тоже. И высмеяна в этом спектакле в действительности не культура, а то, что нам от нее осталось, и что мы, по какому-то чуду, продолжаем считать культурой.
Спектакль длится три с половиной часа. Что же, большая культура требует времени на церемонию прощания с ней.
2 
1
Комментарии