- Я – главный инженер на карьере. Должен был занести в военкомат бумаги, какая техника там есть. Увидел объявление о наборе добровольцев. Это было через полмесяца, как отжали Крым. Записался, - вспоминает 34-летний Сергей Бабский из Коростеня на Житомирщине.
- В институте была военная кафедра, - продолжает. - Я должен был быть командиром пехотного взвода. Но 10 марта 2014-го попал в 95 ую бригаду десантников. Месяц тренировались. Постреляли из разного оружия, провели боевое слаживание. Поехали на полигон Широкий Лан на Николаевщине. А оттуда 7 апреля на БТРах - в Донецкую область, в Доброполье. Большинство поселков уже поддерживали сепаратистов, а оно было более-менее проукраинским. Кое-кто помогал продуктами, а другие плевали вслед. Мы стали лагерем посреди поля. До середины мая было спокойно.
Тогда состоялся первый бой?
- 13 мая наши ребята сопровождали колонну в Славянск. Попали в засаду. Четверо из моей роты погибли. У всех был шок. Мы уже сдружились. Через несколько дней боевики выставили в интернете видео расстрела колонны.
Сопровождение колонн было нашей основной работой. С техникой, провизией, зарядами. Ездили по несколько раз в день. Их обстреливали. Меня ранили 13 июня.
Как это случилось?
- В три дня колонна с техникой должна была эвакуировать подбитый вертолет. Везли очень старые подъемный кран и тягач. Еле ехали. Мы на первом БТРе тронулись вперед, как дозор. Увидели, что слишком вырвались, поубавили скорость. Место холмистое, старая техника тяжело шла вверх. За одним из поворотов вдруг все вспыхнуло. Со стороны водителя в кабину вошел снаряд противотанкового гранатомета. Водитель, молодой парнишка Александр Голяченко, на третий день умер в госпитале. Почти все тело обгорело. Молодчина, вывел машину из-под огня. Горел и ехал дальше. Пулеметчику обломком разрезало живот. Но он тушил пламя, вытягивал нас. Только потом заметил рану. Сделали операцию, чувствует себя неплохо. Нас было семеро. Остальные уцелели.
Когда все горит, больно. Думал, потеряю сознание - не удалось. Мы дальше ехали вперед, слетели с дороги в лес. Сделали там просеку, пока не врезались в толстое дерево. Раненный пулеметчик и другие ребята вытянули нас из машины. Потушили, чтобы не рванул боекомплект. Пытались выйти на связь по рации. Но не вышло. Нам укололи обезболивающее. Помогло ли оно, или от шока не болело - не знаю. На мне горело все - и вещи, и кожа, и мышцы. Сам немного захлопал огонь, пока ехал. Еще огнетушителем пшикнули.
Полчаса я как командир колонны не отпускал ребят искать наших. Потому что могли попасть еще раз в засаду. Второй БТР доехал к блокпосту, нас не нашел. Поняли - что-то случилось. И вернулись. Через полчаса приехал "Хоттабыч" (волонтер Илья Лысенко, вывозил раненых в АТО в больницы - ГПУ) на "скорой" и забрал нас - раненых. Повез в Изюм. Там сняли обгоревшую одежду. Дали сильное обезболивающее. Опомнился в Харькове в реанимации. Обожгло 40 процентов тела.
Когда увидели родных?
- На следующий день. Одноклассница Ирина Курило просматривала в интернете перечень раненых. Увидела мою фамилию. Через день с моими родителями были уже в Харькове. Пытались не показывать, что взволнованы.
Как вы чувствовали себя?
- Тяжеловато. Умирать не собирался. Но не хотелось стать калекой. Меня забрали в Киевский ожоговый центр. Открытые участки за три недели закрыли кожей. Еще два месяца лежал по госпиталям. Тогда украинская федерация Америки забрала в США на лечение. Поехал в середине августа 2014-го на полгода. Привезли лежа. Я почти не шевелился. Там сделали четыре операции. Остальное время ставили на ноги. Теперь хожу. С руками не все так хорошо, но жить можно. Часть мышц вырезали, часть - отмерла от лежания.
Полтора месяца был в больнице. Оттуда забрала украинская семья из диаспоры Павел и Леся Кузьмины. Жили в городке Парма вблизи Кливленда в штате Огайо. Привозили на операции и забирали. Там живет 40 тысяч украинцев. Расспрашивали о наших событиях. А мы - о том, как им удалось сохранить язык, традиции, детей выучить по-украински. Ведь практической надобности в этом нет. Верят, что в Украине все наладится. Много помогают военным.
Как удалось наладить жизнь?
- Поддержка семьи много значит. С работы не выбросили. Дождались, сохранили должность. Работаю на компьютере.
В мае 2015-го волонтеры наградили вас орденом "Народный герой Украины".
- Важно почувствовать - все было не напрасно. Иногда посмотришь, что делается, и нападает апатия. Столько ребят погибли, а при власти - такие же. Как крали, так и крадут. Разве чувствуют, что ненадолго, то пытаются хватить вдвое больше.
В прошлом году у вас украли деньги, которые собрали люди на лечение.
- Жена перевела деньги с одной карточки на другую. Когда ехали в Америку, не знали, сколько понадобится. Наличные же не повезешь. Украли 230 тысяч. Когда исчезли 30, обратился в банк, чтобы заблокировали. Но деньги снимали еще три дня. Мы выиграли суд первой инстанции и апелляцию. Банк ничего не возвращает. Подал на кассацию. Будут грызться до последнего. Не хотят проигрывать, потому что тогда многие захотят с ними судиться.
Коротко
На протяжении 12 мая боевики 10 раз стреляли по позициям украинцев. 11 мая - 15 раз, сообщил спикер штаба АТО Антон Миронович. Горячее всего было под Авдеевкой. После 18:00 12 мая там начали обстрел, который длился около 4 часов. Использовали крупнокалиберные минометы, стрелковое оружие. О погибших не сообщали.
11 мая российские морские пехотинцы в Новоазовске Донецкой области хотели устроить самосуд над подполковником Аюром Галаном. Тот выдал им партию испорченных патронов из России, пишет Главное управление разведки Минобороны Украины. Воинам штурмового мотострелкового полка морской пехоты РФ привезли патроны 1970 года выпуска. 75% во время стрельбы давали осечку. Чтобы снять напряжение, командиры приказали взорвать всю партию.
11 мая в Донецке праздновали вторую годовщину референдума об отделении ДНР и ЛНР. В центр Донецка свезли жителей соседних городов и поселков. В 11:00 началось шествие по центральной улице Артема. Мужчины в спортивных костюмах и форме "Беркута" заворачивали назад тех, кто хотел уйти. По словам главы оккупационной администрации Донецка Игоря Мартынова, вышло около 60 тыс. человек. По оценке журналистов - до 10 тыс.
76 населенных пунктов переименовали 12 мая на временно оккупированной территории Донецкой и Луганской области в рамках закона о декоммунизации. Среди них - 12 городов, три района, остальные - села и поселки.
2 
1
Комментарии