В городе Калуш Ивано-Франковской области родители больше 30 лет не выпускали из квартиры сына Николая Хомича. Мужчина — глухонемой, имеет задержку психического развития. Люди прозвали его "квартирный Маугли". Он необразован, не умеет держать столовые приборы, не может самостоятельно передвигаться. Сейчас ему — 38.
В квартиру Хомичей работники социальной службы впервые попали в середине февраля, когда умер отец Николая. Покойник два дня пролежал в кровати накрытый одеялом.
— Хомичи затопили соседку снизу. Когда та пришла, открыла двери Шура — хозяйка. Сказала: "Петя умер, наверное. Накрыла его. Может, отойдет. А то совсем холодный", — рассказывает 62-летняя Надежда Рим, директор территориального центра соцобслуживания Калуша.
Через несколько недель после смерти мужчины у Александры Хомич произошел инсульт.
— Отказывалась есть, только воду пила. Николая кормили соседи. Они и вызвали соцслужбы и врачей, — рассказывает заместитель директора Калушского центра социальных служб Василий Ильницкий, 42 года.
— В квартире не было чем дышать, — продолжает Василий Ильницкий. — Везде грязно. Николай сидел в кухне у окна. Повторял "гу-гу", что-то показывал одной рукой на другую. Людей не испугался. Его мать неподвижно лежала в комнате. Удивились, что ей 61 год. Выглядела старше 70.
Александру Хомич забрали в специализированный пансионат Ивано-Франковска.
— Не считала нужным выводить сына. Есть балкон, окна. Просто без общения был, а что заперт — ложь. Он глухонемой, боялась за него. Думала, мы с ним проживем, как получится, — объясняет на камеру одному из телеканалов женщина.
С родственниками и знакомыми семья не общалась. Жили на три пенсии, одна из которых — за инвалидность сына.
— Они никого не пускали в помещение. Родственники привозили им из села молоко и оставляли под дверями. Когда женщину забирали в больницу, хотели отправить ее сына в интернат, потому что обслуживать себя не мог. Начали искать документы. Паспорт был недействителен — своевременно не вклеили фото. Месяц исправляли это и собирали справки, — говорит Ильницкий.
— Говорят, супруги выпивали, поэтому посторонних в дом не пускали. Никто не знал, что там происходит, — говорит Надежда Рим. — Николай в 2 года заболел свинкой. От осложнения оглох. Когда подрос, мать отдала его в школу для слабослышащих. Через два месяца забрала. Объяснила, что его там обижали. С того времени не выводила на улицу.
Николая забрали в психоневрологический интернат в Снятине на Ивано-Франковщине.
— Был заросший, небритый, немытый. Видно, что все время лежал на одном боку. Имел мозоль на левой руке, которой голову подпирал. Одно колено плохо функционирует, во втором — воспалительный процесс. Лечить нужно. Может, и будет ходить. Пока передвигается на инвалидной коляске, — говорит терапевт интерната 65-летний Зиновий Волощук. — Наибольшая проблема, что не понимает речь. В заведении есть глухонемые. Они могут читать по губам, объясняться жестами. Николай же совсем не приспособлен к жизни.
С другими пациентами мужчина не контактирует. К медработникам привыкает.
— Агрессии у него нет, лишь самооборона. Может прятаться под одеяло. Но понимает бытовые вещи. Когда покупали и дали спортивный костюм, сам оделся. Часто вывозим на уличные прогулки. С интересом разглядывает, как строители ремонтируют фасад. Сначала и ложку в руки не брал. Теперь ест самостоятельно, хотя и разливает. Набрал в весе, — говорит Зиновий Волощук.
Родственники Николая Хомича могут забрать его к себе. Иначе — будет находиться в интернате до конца жизни.
4 
1
Комментарии