Павел Лазаренко — в Америке. В Украине же его существование больше всего чувствуют несколько людей. И все они (конечно, кроме родителей и родственников) — на Лабораторном переулке в Киеве. Там — штаб партии "Громада", с которой бывший премьер-министр готовится к мартовским выборам в Верховную Раду.
Пресс-служба работает над очередным номером партийной газеты. Бросается в глаза рисунок известного карикатуриста из "Перця", который лежит на кипе бумаг. Идет допрос окровавленного, всего в кровоподтеках бедолаги, которому указывают на портрет Лазаренко со словами: "Это твой заказчик".
Пресс-секретарь в трубку кого-то громко ругает. Матом. Впрочем, завершает свою перепалку с невидимым собеседником коротким — "договорились?" — и называет его по отчеству. Кладет трубку и так же по отчеству, но вежливо, обращается к корреспонденту "ГПУ".
Идем к Лазаренко. Переходы по этажам и коридорам, кресла и диваны приемных, секретарское "садитесь, подождите, сейчас вас примут". Понятно, что его там не было физически. Но тот, кто этого не знает, никогда бы не поверил.
Наконец приглашают в комнау, где тот же пресс-секретарь громко называет наше издание в серое треугольное устройство для селекторной связи. Через три его динамики мы и пробеседовали с Павлом Ивановичем 40 минут.
Говорит Лазаренко на красивом украинском, только изредкапрорывается суржик
Павел Лазаренко, 52 года, благодарит за внимание к нему. В США как раз начинается рабочий день.
— Летом здесь холодно, а сейчас — хорошая погода, — говорит.
Голос его звучит устало. Если бы я не знал, что у него несколько месяцев назад родился сын, то мог бы подумать, что со мной разговаривает ветеран какой-то давней войны. Лазаренко говорит, что за время пребывания в Америке изучил тамошние законы так, что сможет в Украине давать консультации по любым юридическим вопросам, связанным с Соединенными Штатами.
Неделю назад суд Северного округа в штате Калифорния отложил рассмотрение дела бывшего украинского премьера на неопределенный срок. И это отодвигает его приезд в Украину. Лазаренко объясняет, что это сделано по просьбе его адвокатов, поскольку для дальнейшего рассмотрения нужны документы, касающиеся агрофирмы "Наукова".
— В 1993 году была покупка техники, КаМАЗов, комбайнов... Сумма достигает одного миллиона 205 тысяч долларов. Украинская и американская прокуратуры считают, что эти деньги были присвоены. Но документация полностью подтверждает, что в "Науковой" получили всю эту технику. Она действительно была закуплена. Но в 1998 году из "Науковой" генпрокурор (Потебенько. — "ГПУ") вывез три машины документации, где находятся нужные нам материалы. Как только получим документы, сможем полностью закрыть дело.
Последние ваши иски — против Кучмы и Потебенько. Чего вы хотите добиться?
— Я хочу, чтоб все государственные чиновники работали исключительно в правовом поле. Потебенько не имел права объявлять меня преступником, вором и негодяем без приговора суда. — Павел Иванович говорит медленно, четко произносит каждое слово. — А он свободно трактует все, что ему заблагорассудится. Как-то, выступая в Симферополе, Кучма сказал, что Лазаренко украл 200 миллионов долларов. Либо он перепил вечером, когда это заявлял, либо похмелился лишним и не успел разобраться, где он находится. Они неоднократно обвиняли меня, что я украл из бюджета средства. Мы делали сотни запросов относительно этого. Такого нет. Даже украинская прокуратура за шесть лет, перерыв все, все предприятия, не нашли такого. Я хочу, чтоб на примере двух этих людей те, кто при власти, поняли, что безнаказанности нет. Они нарушили закон, и они должны ответить.
Как вы хотите их наказать? Это должно быть денежное взыскание или что?
— Нет, не денежное взыскание. Первое: суд должен признать, что Кучма и Потебенько не имели права этого говорить. Второе: что они нарушили закон, а меру наказания определит суд.
Кучма уничтожил мой бизнес полностью
Говорит Лазаренко на красивом украинском, только изредка прорывается суржик. Когда вспомнили о последних заявлениях в Верховной Раде о возможном возвращении ему неприкосновенность, экс-премьер сказал:
— Я буду делать все, чтоб отменить депутатскую неприкосновенность вообще.
Говорят, что восемь лет назад единственным в Украине человеком, который был равным вам по масштабу, вы считали Рината Ахметова. Какие у вас отношения с ним?
— Это выдающийся, профессиональный человек. Он сумел создать мощную структуру, которая сегодня успешно работает в Украине. Предприниматели должны заниматься бизнесом, а политики — политикой. Отделить бизнес от власти — этот принципиальный вопрос. — Лазаренко еще не знал, что через неделю после нашего разговора появится информация о том, что Ахметов идет в депутаты. — Каких-то личных отношений у нас не было. Я могу судить о нем либо по делам, либо по рассказам людей, которые близко его знали. Пинчук, Суркис — они использовали исключительно свое положение. Один использовал своего тестя, а другой — своего партнера (Медведчука. — "ГПУ"), который имел влияние на Кучму. А вот Ахметов наиболее профессионально среди них подходил к развитию своего бизнеса.
С кем из украинских бизнесменов вам хотелось бы работать?
— Я буду работать исключительно в политике. Если повезет, то в Верховной Раде. Я не занимаюсь бизнесом, у меня его нет. Я буду исключительно работать над разработкой законов, у меня имеются определенные наработки. Моя цель — создать демократическое государство. Поэтому не с кем из них я не буду общаться в иной плоскости.
Если бы ваша судьба сложилась по-другому и вы остались в Украине, чего бы сегодня не было в стране?
— Кучма меня выпихнул из Украины. В аэропорт меня сопровождали его люди. Они оба занимаются большой политикой. Я бы хотел передать им через "ГПУ": если вы порядочные, честные политики, то назовите свои фамилии и расскажите общественности, как вы организовывали мой выезд из Украины. Если они не признаются и будут снова отмалчиваться, то я назову их фамилии. Сейчас не хочу.
Если бы я остался, то Кучмы-2 не было бы. Я убежден, что смог бы убедить политическую элиту того времени, что необходимо поддержать Александра Мороза. И он бы стал президентом. У нас была возможность, была очень мощная партия "Громада", которая бы помогла социалистам выиграть выборы.
Допустим, весной следующего года за должность премьера будут соревноваться Янукович и Тимошенко. За кого бы вы проголосовали?
— Я абсолютно убежден, что представитель "Нашей Украины" будет премьер-министром. Ехануров или кто-то другой. Я убежден, что рано или поздно команды Тимошенко и Ющенко объединятся. Они обречены быть вместе. Янукович может набрать определенное количество голосов, но стать премьером — нет.
Означает ли это, что вы голосовали бы за представителя "Нашей Украины", а не "Батькивщины"?
— Безусловно. И я, и фракция "Громада" в парламенте. А я убежден, что она там будет.
У вас остались финансовые должники в Украине?
После 13-секундной паузы Лазаренко ответил:
Кучма уничтожил мой бизнес полностью
— Кучма уничтожил мой бизнес полностью. До 1995 года я занимался бизнесом, он был неплохой.
А о должниках проговорил очень резко:
— Да, остались.
Вы верующий человек?
— Абсолютно верующий. Если бы не помощь друзей, близких, жены, детей, я бы не смог перенести те испытания, которые перенес, будучи четыре с половиной года за решеткой. Если бы не они, не вера в Бога, я бы не перенес.
Какая у вас информационная связь с Украиной?
— Все это время ежедневно получало "Українську правду", "Свободу", "Зеркало недели", "Аргументы и факты", "Московский комсомолец". За это время перечел свыше 1000 книг, смотрю российские и украинские фильмы. Я знаю все, что происходит в государстве.
Павел Лазаренко напоминает, что заканчивается последняя, сороковая, минута нашей беседі, и больше сейчас он не может говорить. В тот день у него еще была работа. Он должен был обсуждать с партийным активом в Украине программу и листовки к парламентским выборам.
3 
1
Комментарии