— У Порошенко был шанс найти своего Каху Бендукидзе (был министром экономики Грузии. — ГПУ) и запустить реформы. Мне не интересно, кто это сделает. Нужен результат работы, а его нет. Именно поэтому ночую под Радой в палатке. Не имею других инструментов влияния на власть, — говорит 35-летний Евгений Лукьянцев, директор киевской автошколы, в палаточном городке возле парламента 9 ноября около 19:30. Он возглавляет здесь медиа-центр.
Палаточный городок возле Верховной Рады стоит с 17 октября. Люди требуют отменить депутатскую неприкосновенность, создать Антикоррупционный суд, принять законы — о выборах без мажоритарки и об импичменте президента.
В Мариинском парке больше 20 больших палаток. Из них вверх через трубы поднимаются шлейфы дыма. Развеваются флаги — сине-желтые, красно-черные и Евросоюза. Развешены плакаты "Минские договоренности убивают", "Путин должен получить по зубам". Посреди улицы на растянутом экране люди смотрят фильм "Девять жизней Нестора Махно" 2006 года.
— Здесь и чай можно вскипятить. Печи и палатки нам привезли люди из "Движения новых сил", — говорит киевлянин 34-летний Виктор Козицкий.
Приглашает в палатку. Теплее всего — возле буржуйки. Он садится чуть дальше от печи в охотничье раскладное кресло. С ним двое товарищей. Не называют свои имена. На деревянных поддонах — 10 спальных мешков.
— Сколько людей здесь ночуют?
— Да когда как. И трое может быть, и 10. Кто-то идет домой отдохнуть. В этой палатке большинство — киевляне, — говорит Виктор.
Вверху светится электрическая лампа. Ее прикрывает лоскуток тряпки. Так не слепит тех, кто спит.
— Работает кухня от батальона "Донбасс". Они нас кормят три-четыре раза в день, — продолжает Виктор Козицкий. — В гостиницу "Киев" ходим помыть руки, посуду. Охрана пропускает. У них на первом этаже есть санузел, в который можно свободно пройти. Одна из гостиниц предоставляет номер, и люди по очереди ходят туда мыться. Не знаю, платят ли наши организаторы за это.
На ул. Грушевского стоят полевая кухня и несколько десятков палаток. На одной плакат: "Харьков задних не пасет". Из нее выходит 58-летняя Светлана Гнипа, бывший начальник Центра предоставления социальных услуг из Харькова.
— Я помогала социальным сиротам. У этих детей родители есть, но они лишены родительских прав. Одного такого мальчика воспитала. Он меня называл мамой. Это Влад Зубенко. Он — герой Небесной сотни, Герой Украины. Ему было 22 года. Поэтому сегодня я здесь. Не могу предать того золотого ребенка.
Около 21:00 полиция хочет проверить палаточный городок. Кто-то анонимно сообщил о минировании на телефон "102". Комендант Иван Слободяник сзывает обитателей лагеря на собрание на площади перед Верховной Радой. Журналистов не пускают.
— Хотите — пускайте. Зайдут сюда "мусора" — я еду домой! — кричит мужчина с густыми волосами до плеч и косматыми усами. — Взрывчатку сто тысяч раз можно было занести их агентуре и спрятать. И теперь "найдут".
В лагерь идут несколько полицейских с собакой. За полчаса обыска ничего не находят.
В 22:30 возле сцены на часах стоят молодые мужчины. Двое в балаклавах — из Кременчуга Полтавской области. На улице становится прохладно.
— Сейчас еще нормально. Будет зима — будем утеплятся, — говорит один. — Дело даже не в Порошенко. Людям денег не хватает, чтобы выжить. А потом удивляются, почему в стране такой высокий уровень криминала.
8 
35413
Комментарии