К моему знакомому, Павлу Зубюку, 24 года, приехали в гости шестеро студентов из Минска — пятеро ребят и девушка. С утра он выгонял их на экскурсии по Киеву, аж пока не просились кушать. Мы встретились на Андреевском. Студенты устало спускались из офиса "Поры", неся бело-?красно-белый флаг. Официальный флаг лукашенковской Беларуси — красно-зеленый. Он не изменился еще с советских времен, разве что перестали рисовать серп и молот.
— Не поднадоело флаг по холоду носить? — спрашиваю.
19-?летний Явген (Евгений) из Минска бросает в мусорник окурок.
— А дзе б мы яго яшчэ панасілі? — отвечает холодно. — На Беларусі ён забаронены. Зьявішся з такім на вуліцы — дзьве хвiлiны, і калі не па?яжуць, дык з унівэрсітэту викінуць..
Белорусы потянулись спуском. Разглядывали деревянные гребни на лотках, каски времен Второй мировой и старенькие каганцы.
— Живе Беларусь! — прокричала группа молодежи, которая проходила мимо них. Минчане удивленно закивали. К ним подошел дедушка в изъеденном молью пальто и кроличьей ушанке, туго завязанной на подбородке.
— Парниша, ты мне скажи, как там у вас народ — Лукашенко уважаєт? — витянув шью, обратился к 18-?летнему Антосю. Антось был в сером полупальто и шапке, из под которой выглядывали черные крашеные волосы. Парень искривил нижнюю губу с серебряной серьгой.
— Не-?е, — отряхнул снег с национального стяга.
Розчарованный дед не отступал и разглядывал компанию.
— Вообще не уважают, — громче повторил белорус. Старик поправил ушанку и, прихрамывая, пошел прочь.
На следующий день мы договорились попить кофе в "Купидоне". Но свободных мест там не было.
Купив два огромных пакета венских булочек, идем в парку напротив университета.
Минчанин Сержук, 19 лет, разговаривает по?-украински.
— Мой папа из?-под Тернополя, — объясняет. — Меня с братом на каникулы из Минска к бабушке отправляли.
Средняя зарплата 260 долларов, а пенсия — сто
Мы устраиваемся на детской площадке, под каштанами.
Голубоглазая блондинка в черном пальто и красно-белой шапочке держит сумочку с надписью: "Я ♥ Беларусь".
— Я па?-украінску дрэнна разумею, — опускает глаза. — Думала, ва ?краінє, как у нас — после Савецкага Союза. А здесь ?се па?-украінску разма?ляюць... Я ? шоку! — аж подпрыгивает.
Она называется Волей и говорит, что ей 19 лет. А вот фамилию просит не указывать.
— Гэта небязпечна, — бросает перепуганный взгляд.
Сержук объясняет, что теперь за "дискредитацию" Беларуси и ее президента за рубежом предусмотрена криминальная ответственность.
И посадить могут?
— Ну?у, нас еще не сажали, — нервно смеются, — но могут пришить дело. Вон Татьяна Фома из экономического университета съездила во Францию. Там ее приняли сябром в правозащитную организацию. Теперь девушку исключили из университета, хоть училась на "отлично". Она подала жалобу в суд.
Сержук говорит, что родители перед отъездом наказали ему в Киеве лишнего не болтать.
— И мои, — надувает губки Воля. — Пугали, что потом не выпустят за границу. А я исполняю песни под гитару, скоро должен ехать в Вильно... — У вас здесь такая дземократія! — изменяет тему. — Машины ездят, где хотят!..
А анекдоты о Лукашенко есть?
— О?о, — Воля корчит гримасу ужаса. — Про бульбу знаете? — осмеливается.
— Не говори ей этого — есть другие анекдоты... — кричит 19?-летний Ирвин. Но она закрывает парню рот перчаткой.
Звонят в клуб из КГБ, угрожают. И чем дальше, тем хуже
— Это же старый! — машет рукой. — Сидит Лукашенко в кабинете. У него звонит телефон. Он отвечает: "Але. Хорошая, хорошая, плохая, хорошая... — вешает трубку. — Вось народ,— без бацькі не могуць и бульбу перабраць".
А зарплаты у людей какие?
— Средняя — 260 долларов, а пенсия сто, — говорит Сержук. — Зато у вас цены ниже. Во Львове и Киеве еда дешевле, чем в Минске. У вас за 15 гривен можно сходить в кафе, — перебивает Воля. — А у нас этого хватит на чашечку кофе и какую-?то такую штуку, — показывает на венскую булочку.
Готовите национальные кушанья?
— Белорусская кухня похожа на украинскую. И борщ у вас есть, и мочанка, — рассказывает девушка.
Мочанка? Впервые слышу...
— Сурйозно? — всплеснула в ладоши. — Это же такое жаркое из курицы. Из воды и муки делаю соус, добавляю овощи, специи...
Сержук пожимает плечами.
— Если честно, я "мочанку" только по литературным произведениям знаю.
— Ты ня е? яе? — удивляется девушка.
— У нас делали гуляш из сельской колбасы. Клали туда морковку, лук, специи, муку, сметану, заливали водой и жарили, — оправдывается он.
Белорусы просят показать им книжный магазин.
— Мне Прохаско очень нравится, — рассказывает Сержук. — Люблю "Пиккардийскую терцию". И "Океан Эльзы" ничего... Зато у нас группы, которые на 10?-летие правления Лукашенко выступили на акции протеста, запрещены. Концерты отменяют: звонят в клуб из КГБ, угрожают, — иронически бросает Сержук. — И чем дальше, тем хуже.
2 
1
Комментарии