59-летняя Раиса Парамонова из Симферополя большую часть жизни провела в больницах. С октября Раиса Александровна лечится в Институте сердечно-сосудистой хирургии имени Амосова в Киеве. За год была дома меньше 4 месяцев.
Двуместная палата Раисы Парамоновой изнутри запирается на ключ. Женщина подпоясана пуховым платком. На стенах нацеплен новогодний дождик. Соседка Руслана, 32 года, на несколько дней поехала домой.
— Мы жили в Балтийске Калининградской области России. В семье было пятеро детей, я — самая старшая, — рассказывает Раиса Александровна по-русски. Ее короткие волосы на кончиках окрашены в красные, глаза подведены синим карандашом, на ногтях светлый лак. — Я утром игралась с детьми, а под вечер ходила хилая, хотела спать.
У нее в сердце были шумы. Женщина вспоминает, что до 29 лет медики не могли поставить ей диагноз.
— Внезапно на несколько секунд останавливалось сердце, — складывает она руки. — Ничего не болело, в голове не туманилась. Просто падала посреди улицы и ничего не помнила.
В 1997-ом ей посоветовали лечение за рубежом. Но для этого нужно было 25 тыс. евро. В их семье таких денег не было. В том же году Раиса Александровна пережила клиническую смерть.
— Вечером болело сердце так, что не могла ни сидеть, ни лежать. Муж проснулся в пять утра. Включил свет, а я сижу вся белая как стена. Позвонил соседке-кардиологу. Она распорядилась, чтобы в больнице готовили операционную. Врачи долго не могли запустить сердце. Я была синяя от тех утюгов — дефибрилляторов.
Спрашиваю об ощущениях во время клинической смерти.
— Я летела внутри блестящего цилиндра вперед ногами, — протягивает она руки вперед. — Вокруг стояли большие люди в белых одеждах с капюшонами, их лица я не видела. В руках держали длинные тонкие трубки, похожие на лейки. Впереди — яркий оранжевый свет, мне нужно было туда пролететь. Вдруг голос сказал: "Ты или остаешься с нами, или возвращаешься назад". Я подняла глаза, а к тому свету закрывается крышка, будто из медовых сот. Я испугалась и закричала: "Нет". Врачи говорят, что тогда у меня появился пульс.
Задолго до смерти мужа мне приснились его похороны
Муж Раисы Александровны Анатолий Григорьевич умер два года тому назад от рака легких. Он работал руководителем крымского управления Спортлото.
— Задолго до смерти Толи мне приснились его похороны, — признается она. — Сон никому не рассказывала, боялась. В 2000 году у него пошла носом кровь. Мы думали, может, сосуд лопнул. А врачи обнаружили у него рак желудка. После операции он жил еще пять лет. Я за ним ухаживала. В декабре, после его смерти, меня прооперировали.
На сердце у женщины стоит искусственный аппарат. Когда оно останавливается, аппарат запускает его опять. Она рассказывает, что это очень больно:
— Удары такие, как лошадь ногой стучит в грудь. Бывает, сердце останавливается по несколько раз в день.
У Раисы Александровны есть два сына. 40-летний Юрий — военный, живет в Севастополе, у него - две дочери. 37-летний Анатолий — в Бахчисарае. Раньше был военным, теперь работает водителем. У него двое сыновей.
— У Анатолия больные легкие, будто побитые в мелкую дыру, — жалуется мать. — Он инвалид, должен принимать гормоны.
В палате на стене приклеена маленькая фотография хореографа Григория Чапкиса, 77 лет. Сбоку — еще одна, с автографом: "Самой обаятельной, на долгую память".
— Он у нас в гостях был, — стучит тапочком о тапочек Парамонова. — Приезжал навещать мою соседку Русланку. Говорит, что Русланка ему как дочка. Когда был финал "Танцев со звездами-3", ее оперировали. Он звонил мне на мобильный несколько раз, спрашивал — как она. На следующий день пришел с цветами и двумя пакетами еды, — в вазе возле кровати Русланы стоят увядшие розы. — Я его называю Чапка. Пока сидел у нас, двери в палату не закрывались: все бегали на него смотреть.
Раиса Александровна говорит, что в институте за ней хорошо ухаживают:
— Кормят бесплатно три раза в день. Утром чай дают, бутерброд с сыром и маслом. На обед суп, каша, котлеты, сосиски. Вечером булочка, сок, кефир. Если бы не они, я давно умерла бы.
Говорит, на днях приснился сон о чистилище.
— Как будто я в комнате, где много людей, аж гул стоит. За столом сидит большая женщина. А я маленькая — напротив. Она спрашивает меня без слов: "Как ты живешь, как оцениваешь свои поступки?". Я взглядом отвечаю, что когда сделаю что-то плохое — каюсь. Женщина махнула мне рукой на выход. Я вышла: куда идти — не знаю. Вижу двоих мужчин. На плечах у них блестящие топоры. "Иди, иди, тебе еще рано", — сказали они, и я проснулась.
1948, 20 марта — Раиса Цюпка родилась в Балтийске Калининградской
области России в семье военнослужащего
1966 — вышла замуж за симферопольца Анатолия Парамонова
1967 — родился сын Юрий; через три года — Анатолий
1974–2004 — работает товароведом в "Укрювелирторге" в Симферополе
1998 — на сердце поставили кардиостимулятор
2005 — умер муж; 19 декабря женщине сделали сложную операцию с длительной
остановкой сердца
От старшего сына у нее двое внуков - 20-летняя Каролина и 15-летняя Ванда, от младшего
— внук Алексей, 15 лет, и 7-летний Александр
8 
35413
Комментарии