227 лет исполнилось коммуналке на ул. Гоголевская, 32 в столице. Из 15 комнат живут в 8-ми. Остальные в аварийном состоянии - потолок упал, пол просел, стены разошлись. Двери к ним забиты досками.
Из квартиры №6 выходит немолодая женщина в оранжевом свитере. Держит тарелку с отбивной, на ходу жует ее.
- Смотрите, какая трещина у меня на пороге. Скоро квартира отойдет и я на лестницу через яму буду прыгать, - выходит на лестничную площадку 50-летняя Ирина Лиман. - Дом у нас старый. Были эксперты, сказали, что он не имеет никакой культурной ценности и его надо снести. Потому что держится он на честном слове и должен был обвалиться еще вчера. Каким чудом стоит, сами не знают.
Трещины в стенах Ирина задула строительной пеной, которая вылезла и застыла пузырями. Хозяйка приглашает в квартиру. Дверей на кухню нет. Около умывальника стоит старая ржавая ванна. В ней давно не моются, но из кухни не выносят. На веревках сушится тряпье. Лампочка сгорела на прошлой неделе, никто ее не заменяет. Соседи пользуются свечой.
- Крыша у нас течет. Я среди комнаты миски ставлю, чтобы на ковер не капало. В прошлом году залило, аж паркет повздувался. Миску не забираем даже в сухую погоду. Потому что утром может сухо быть, а в обед дождь пойдет - и квартира плавает.
Ирина ведет в комнату с книжными шкафами, двумя креслами и диванами. Там она живет со старшей сестрой Светланой. Две соседние комнаты занимают младшие сестры Марианна и Ирина с дочкой Светланой. Малышей нет, но в картире разбросаны детские книги, открытки, фотографии. Возле окон стоят пластиковые коробки, в которые стекает вода с подоконников. На потолке дыра 1х1,5 кв. м.
- 7 килограмм штукатурки однажды упали на мою сестру 72-летнюю Свету. Чуть не убило ее. Вызвали "скорую". Врачи осмотрели и сказали, что штукатурка ей ключицу сломала. Когда в городской администрации собралась комиссия, я ту глыбу с потолка на заседание принесла. Положила на стол и говорю: как можно жить в доме, где на тебя кирпичи падают?
Стучит к соседу напротив.
- Андрей, покажи, как у тебя пол проваливается и потолок падает, - говорит полному мужчине с казацкими усами.
В квартире воняет плесенью. Коридор загроможден картонными коробками. В комнате под потолком висит 2-метровый надувной дельфин. На гвозде - старое черное пальто, изъеденное молью. На кухне напротив все столы заставлены кастрюлями, мисками и тарелками. У стены – не рабочая старая газовая плита.
- Со мной сам Попов (председатель Киевской горгосадминистрации. - "ГПУ") за руку здоровался, - складывает руки на груди Андрей. - Обещал, что все вопросы решит и нас переселят. Подали все документы, а в администрации нам говорят: все подписи есть, кроме Попова. Обманул он нас.
Андрей идет к соседней комнате. Когда проходит через порог между коридором и кухней, прикрывает голову рукой. На перегородке стена слегка выщербилась, кирпич из нее вот-вот выпадет.
Ирина выходит в коридор. Не может закрыть перекошенные двери соседа. На стук выходит сосед с нижнего этажа.
- Нам предлагают переехать в дом на Туполева, 20д, - говорит седой мужчина. Просит называть его Борисовичем. - Говорят, ваш дом 1785-го, а тот 1972 года. Семья, которая жила в соседней со мной комнате, согласилась на переезд. Потому что у них пол на полметра просел и мебель к середине комнаты съехала. Теперь плачут, потому что там дом еще хуже - окна выбиты, двери перекошенные, потолки кривые. Живут там дворники и малообеспеченные, которым те комнаты временно дали. Теперь нас хотят из центра города на окраину спровадить. Потому что если здесь нас завалит, то скандал на всю страну будет. А если там что-то случится, то никто и не узнает.
Нас давно в нормальный дом переселили бы, но некоторые соседи поприписывали к себе всех родственников и знакомых. Думали, что сразу всем новые квартиры дадут. В первом номере мама с взрослым сыном жила. Знаю, что вписали к себе две семьи по восемь человек и продавщицу Нину из соседнего магазина. Так бы на дом должны были пять квартир дать, а с ними вдвое больше надо.
На первом этаже была конюшня
- Я начал здесь жить после освобождения Киева, в 1945 году, - рассказывает один из жителей коммуналки. - Мне было 5 лет, когда родители въехали сюда. До того здесь действовала женская гимназия. На первом этаже классы сделали, а в квартирах учителя жили и ученицы. А еще раньше этот дом был станцией, на которой коней меняли. Он как раз на дороге из Житомира на Одессу стоял. На первом этаже конюшня была, а выше постояльцы жили. Сколько здесь живу, ремонта никогда не делали. Мама когда-то потолки побелила. Больше не делала такого, потому что высота потолка здесь 4 метра.
Продать свои квартиры жители дома на ул. Гоголевской, 32 не могут. Дом - аварийный, потому покупка и продажа запрещены. Трехкомнатные квартиры в соседних зданиях стоят $250 тыс.
4 
1
Комментарии