Лауреат Шевченковской премии, писатель Анатолий Димаров, 86 лет, встречает на пороге своей киевской квартиры в туфлях. Предлагает одеть свои тапочки.
— Видишь, Дуся, какие ко мне две невесты пришли? — показывает нас с фотографом 84-летней жене Евдокии Несторовне.
Ведет к портрету, на каком Димаровы совсем молодые, после бракосочетания. Портрет нарисован с фотографий.
— Сфотографируйте ковер с конем, он там как живой, — говорит Евдокия Нестеровна. — Это подарок президента Казахстана Нурсултана Назарбаева.
Даю писателю его же книгу "И будут люди", изданную в 1977-ом. Прошу подписать.
— Эту я заберу, а дам новую, дополненную, — подписывает том в голубой обложке. — Цензура же почти 300 страниц выбросила о Голодоморе и коллективизации, а я их восстановил. Раздал уже полторы сотни. Из-за этого романа меня пять лет нигде не печатали, не давали и копейки заработать. Несторовна работала доцентом в политехническом институте. Жили на ее зарплату. И она хоть бы упрекнула!
Шкафы в квартире заставлены книгами, из них 15 томов Льва Толстого, целый ряд "Большой советской энциклопедии". Писатель показывает книгу воспоминаний "Прожить и рассказать".
— Я пишу о своей жизни до 70 лет. О том, что у отца было сто десятин земли. Первая жена у него умерла. Моя мама — вторая жена — говорила о ней, как о святой. Осталось от нее два сына. Братьев и отца я летом не видел. Они работали как проклятые и ночевали в поле. Отца объявили образцовым хозяином, приезжали делегации учится у него. А затем раскулачили. Ночью отец отправил старших сыновей на Донбасс, потому что знал, что придут. Маме сказал: "Бери, Манечка, детей, и идите спасайтесь". Она с младшим Сергеем на руках, я с котомкой сзади пошли в мир. Мама стала учительствовать. Фамилию с Гарасюта поменяла на девичью Димарова. Пришлось ее в суде отстаивать, подговорила знакомых из Миргорода. Ведь жену кулака и дочь священника к школе и близко не подпустили бы.
— Мама нас женила, — смеется Евдокия Несторовна. — Она сказала: "Сколько я еще по ночам не буду спать?"
— Я бы с удовольствием гулял еще лет десять, — продолжает Анатолий Андреевич. — Мне стыдно было расписываться. Потому что там сидели те, кто меня разводил. В первый раз женился после серьезной пьянки. Утром проснулся, рядом лежит "молодая", а над нами люди стоят, поздравляют. Пришлось жениться. В браке с год был. Жена Галя бегала в редакцию, била окна от ревности. Жить с ней, все равно что с и нопланетянкой. В суде говорила, что не хочет развода, а себе завела уже будущего мужа — офицера.
От первого брака у Димарова есть дочка Наталья, 64 года. В молодости она написала в Союз писателей письма — интересовалась, не умер ли папа. Надеялась на наследство.
— Ты не ответил на то письмо? — спрашивает Евдокия Несторовна.
— Нет. Я же умер.
Димаров садится за стол.
— С Дусей познакомился через два года после того брака. Это было в Луцке. Несторовна работала в учительском институте. С ней была подруга Юля, влюбленная в меня. И вот эта Юля пригласила меня на именины, села по правую руку. А я на правое ухо глухой — еще во втором классе оглох, потому что бродил в ледяной весенней воде. А Дуся села слева. Слышу: умное что-то говорит, глупости не несет. Юля ерзала, бесилась, я на нее — ноль внимания. Домой провел Дусю.
Еще во втором классе оглох, потому что бродил в ледяной весенней воде
— Война выкосила лучших, остался мусор, карьеристы, с которыми и поговорить не о чем. А Димаров воевал, партизанил, — говорит Евдокия Несторовна. — Меня покорил остроумием, но меня коробила его фривольность. Приучала его, чтобы был солидным, а не вел себя гыр-гыр. Как-то пошли в театр. Его, видно, так допекло, что поднял меня вверх ногами перед театром и давай раскачивать. Летом как-то бросил с высокого берега в Стыр, а я же панически боялась воды, где не видно дна. То вставит клизму в сапог — вода аж под шею!
— Видите, какой у нее характер? Другая порвала бы, а у моей жены есть чувство юмора. Меня выдержать очень трудно: в четыре часа вставал и работал, ночью вскакивал раз десять, записывал.
Звонит телефон. Анатолий Андреевич отвечает.
— Это знакомый. У него два кота: Буш и Бен Ладен. Ссорятся между собой, каждый метит свою комнату. Дуся, давай одного возьмем себе, вот на это кресло положим.
— Не люблю я котов, — сердится жена.
— Ты уже шутки перестала понимать?
— Как принимать его шутки? Вдруг приходит к нам мужчина, мне сразу не понравился. Оказывается, "вор в законе". Толе выдавал его писанину.
— По рекомендации Рыльского, — отмечает Димаров. — Этот вор мне потом сказал: "Назовите вашего главного врага, и я его в благодарность зарежу". Я, дурак, отказался. Пусть бы зарезал литературного критика Лазаря Санова, сделавшего меня антисемитом номер один, — хохочет.
— Ревновали друг друга?
— Как-то приснилось, что жена мне изменила. И такой яркий сон — в деталях! Нормальный человек проснулся бы и подумал, это к добру, богатству? А я взбесился, три дня воспринимал тот сон как действительность! Жену не мог видеть. Как Дусю ревновать, когда она и мертвого разговорит? Ездила на курорты — я курорты ненавижу. На черта они мне, когда я в горы ехал, коллекцию свою собирал, — показывает минералы на полках и стенах.
— На его произведения писали отзывы романтичные женщины, — улыбается Евдокия Несторовна. — Жаловались, что их никто не понимает. Он пожалел одну и ответил. Она приехала вся в черном. Анатолия не было дома, написала ему записку: "Дорогой Анатолий, вы пишите, пишите. Н". После той Толя больше никого в письмах не утешал. Я Толю не ревновала, знала, что он не способен на измену. А сколько провокаций было от его друзей: звонили, высылали фотографии обнаженных девушек с подписями: "Помним тебя". Он же под хмельком любил целовать женщин, когда собирается компания. Говорю: не лезь! Он не слушался, пока не попал на такую, которая сказала: "Тьфу!". Все, отрезало.
— Тебе повезло, что мне водка не идет. Я сильно пьян был пару раз в жизни. Первый напился, когда женился на Гале. Второй — во Львове, когда праздновали Старый Новый год в редакции. И вот еду в трамвае с сыном и женой. И тут начал цепляться к жене: моя жена не ревнива, я вас проведу — и прыгнул за ней в двери. 5-летний Сергей заявил: "Я никогда не буду пить водку!" И правда, вырос безразличным к спиртному. Я же ходил пьяный между домиками кэгэбистов и кричал "Бей кацапов!" Как меня не посадили?!
Сейчас Сергею Димарову 58 лет. Он уже дед.
— Правнук Максимка интересуется мумиями и фараонами. Ему привезли детский саркофаг поиграться, — рассказывает Анатолий Андреевич. — Я спросил, что думает делать после садика? "Жениться", — ответил.
— С 1991 года у меня вышло пять книг, за которые ни копейки гонорара не получил. Недавно сломал руку, но пошел с женой на базар. Думаю, хоть в левой что-то понесу. Стою, ожидаю, пока поторгуется, вдруг кто-то раз в ладонь что-то ледяное. Глянул — 25 копеек. Я их отдал жене — мой первый за годы независимости гонорар.
1922, 17 мая — Анатолий Гарасюта родился на хуторе Гараски Миргородского р-на на Полтавщине. Потом взял фамилию матери — Димаров
1924, 7 ноября — Евдокия Лубинец родилась в селе Зазирки под Глуховом Сумской области
1941 — Анатолий ранен и контужен на фронте, через два года — еще одна контузия
1948 — женились в Луцке, через два года родился сын Сергей
1981 — удостоен Шевченковской премии за роман "И будут люди"
1988–2003 — живут на хуторе Мохнач в Чернобаевском районе на Черкащине, держат хозяйство, сеют пшеницу
2 
1
Комментарии
1