"Украинские солдаты собираются захватить отделение государственного банка и губернское казначейство!" - доложил в три часа ночи 19 июня 1917-го начальник киевской милиции командующему войсками Киевского военного округа полковнику Константину Оберучееву. Тот сразу дал приказ войскам немедленно занять эти объекты. Впоследствии, однако, выяснилось, что это была провокация. Начальник милиции хотел сорвать Второй Всеукраинский военный съезд, который день назад начался в киевском Оперном театре.
2308 участников съезда представляли 1 млн 600 тыс. солдат-украинцев, которые воевали в российской армии на фронтах Первой мировой. Большинство из них узнали о съезде в Киеве случайно - из телеграммы с запретом его проведения, которую разослал Александр Керенский - военный министр петроградского Временного правительства. Он управлял Россией с марта 1917-го - после свержения в ней монархии и установления республики. Тогда же в Киеве из представителей украинских общественных организаций и партий родилась Центральная Рада, которая стала добиваться национально-культурной автономии для Украины в составе новой демократической России. Ни о какой самостоятельности еще не шла речь, но даже это требование тогдашние российские демократы называли "ножом в спину революции". Поэтому запрещение съезда должно было, с одной стороны, притормозить волну украинизации, которая в то время началась в армии, а с другой - не допустить провозглашения автономии Украины.
"Керенский легкомысленно, как ребенок, дунул в подожженную солому, желая потушить огонь. А он от этого только сильнее вспыхнул, - писал впоследствии тогдашний заместитель головы Центральной Рады писатель и публицист Владимир Винниченко. - Во многие военные части на фронте из-за сложностей с коммуникациями и благодаря мерам, принятым военными властями, до украинцев-солдат оповещение Украинского Военного Генерального Комитета о 2-м съезде не дошло. Но Керенский своим приказом по армии с запрещением украинцам ехать на такое-то число в Киев на съезд как нельзя лучше проинформировал всех". В Киев отовсюду отправились делегаты.
Такую важную для Украины "охтономию", которую должен был отстоять съезд, трактовали кто как умел. "В вагоне кипело. В кождому углу и посредине рассуждали о великих делах. У всех лица напряженные, красные. Всякий спешит "высказаться". В одном углу казак-делегат излагает перед аудиторией дядь и теть принцип автономии для Украины, - вспоминал свое путешествие в Киев будущий генерал-хорунжий Юрко Тютюнник. Его избрали делегатом на съезд воины первого украинского казацкого полка им. Петра Дорошенко в Симферополе. - Украина должна иметь автономию, - с нажимом говорил казак, - такую автономию, чтобы никто к нам не лез. В первую очередь, помещикам - прочь от земли! Потому что это же наше, украинское, народное. Второе - чужестранцам к власти нельзя! Где они взялись? Третье - Москве дулю, а не налоги; свою казну заведем, потому что надо же будет денег на все: и на школы, и на дороги, и на армию свою и флоту. Без войска своего народ никуда - надо отбиваться. Главное, чтобы нос свой никто к нам не совал, тогда все соседи приятелями были бы…"
За пять дней работы Второй Всеукраинский военный съезд принял резолюции об автономии Украины, земельном вопросе, украинизации образования и армии, избрал Раду военных депутатов и Украинский генеральный военный комитет. Его возглавил Симон Петлюра. А в завершение съезда, вечером 23 июня, Винниченко зачитал только что законченный текст I Универсала Центральной Рады. "Его приняли как действительное провозглашение свободы Украины, - писал в "Воспоминаниях" голова Центральной Рады - профессор-историк Михаил Грушевский. - Все несколькотысячное собрание после прослушивания упало на колени и пело "Заповіт" с его грозными словами об окроплении воли кровью".
Универсал спешно напечатали тиражом несколько тысяч. 25 июня 1917-го участники съезда во главе с членами Генерального военного комитета и Центральной Рады вышли на улицу. Там выстроились воины украинизированных частей. Колонна прошла через Крещатик и поднялась к памятнику Богдану Хмельницкому на Софийской площади, где состоялся молебен за Украину. После него - перезвон в Софийском и Михайловском соборах. Тогда член Центральной Рады Николай Ковалевский зачитал текст I Универсала Центральной Рады: "Пусть будет Украина свободной. Не отделяясь от всей России, не разрывая с государством Российским, пусть народ украинский на своей земле имеет право сам распоряжаться своей жизнью. Отныне сами будем творить нашу жизнь". Газета "Нова Рада" по свежим следам описывала: "По окончании чтения из тысяч грудей вырывается "Слава!" и несколько минут от края до края волнами перекатывается через майдан".
Самостоятельность Украины Центральная Рада провозгласит через семь месяцев - своим IV Универсалом. К этому шагу украинских политиков побуждало военное наступление российских большевиков.
Украинское правительство занимало две маленьких комнаты
Через несколько дней после провозглашения I Универсала, 28 июня 1917-го, Центральная Рада образовала исполнительный орган - Генеральный секретариат. Возглавил его Винниченко. Формально это было первое правительство Украины. Но, чтобы не портить и так не наилучших отношений с Временным правительством, члены Центральной Рады решили не употреблять определений "правительство" или "министры", вместо них - "генеральные секретари".
По словам Владимира Винниченко, это было "идеальное правительство" - построенное не на принуждении, а на моральном авторитете и поддержке людей. Оно не имело той власти и полномочий, которые имеют обычно правительства. В его распоряжении не было ни одного солдата - хотя немало военных готовы были выполнять приказы этого правительства. Оно не могло поставить или сбросить ни одного правительственного чиновника, дать распоряжение или приказ административным учреждениям. Но чиновники по собственной воле готовы были выполнять его указания.
Генеральный секретариат, в конечном итоге, не имел денег, механизма сбора налогов. Однако средства в Национальный фонд люди собирали добровольно. "В Киев из всех уголков большой Украины ехали делегаты, представители сел, волостей, уездов, общин, комитетов, чтобы собственными глазами увидеть эту Центральную Раду, поздравить ее и передать собранные среди рабочих и крестьян деньги - медные, серебряные, золотые, - писал в воспоминаниях о Генеральном секретариате генеральный писарь Павел Христюк. - Бывали дни, что около казны Центральной Рады стояли целые очереди крестьян и рабочих с мозолистыми руками с котомками и с деньгами в руках. Это украинский народ нес свой Раде добровольный налог - небольшой, но искренний, отданный без принуждения, с радостью".
Генеральный секретариат занимал две маленьких комнаты Педагогического музея - нынешнего Дома учителя, где заседала Центральная Рада. "Первое Правительство украинской державности, со всеми своими органами и аппаратами, помещалось в двух маленьких закутках, - вспоминал Владимир Винниченко. - Эти закутки, по-видимому, были переделаны из "уборных" (в них был каменный пол и "раковины" в стенах для воды). И здесь, в этих закутках генеральные секретари принимали сотни делегаций в день, делали, обливаясь потом от духоты, свои заседания, сами переписывали на машинках свои постановления, сами даже пол подметали - не было ни правительственных чиновников, ни писарей, ни даже сторожа".
Генеральный секретариат полноценно заработал лишь в августе-сентябре 1917-го - когда Временное правительство должно было официально признать его высшим исполнительным органом власти в Украине. Генеральные секретариаты переехали в новые помещения. Их штаты значительно выросли.
2 
1
Комментарии
2