Базилевс

 

— Ты воспитывался в дикой, суеверной стране.

— Зато ты воспитывалась в самой свободной, передово й стране, где человек все может, все уже знает и хочет научить всему этому остальное отсталое человечество. Даже если ради этой благородной миссии придется применить оружие. Моя бабка родила и воспитала девятеро детей, двое старших пропали без вести во время войны, они воевали за национальную идею, все остальные встали на ноги, создали семьи, никто не деградировал, хотя ты уже убедилась, что у нас медовые реки не текут. Моя бабка умерла в собственном доме в том же местечке, где и родилась, она жила трудом своих рук, никому не делала зла, она — самая кроткая среди людей, которых мне приходилось видеть. Если бы все жили, как она, мир не катился бы в бездну, люди бы не грызлись за место под солнцем, дети уважали бы своих родителей, родители радовались бы на своих детей и учили их любви. Моя бабка не делала абортов!

— Успокойся, это задержка, ты не могла забеременеть.

— У меня никогда не было задержек!

— Пойдем к врачу, он тебя обследует, и ты убедишься.

— Я не пойду к вашим врачам. Они меня убьют! Я должна куда-то позвонить по телефону, я должна найти такие лекарства, которые мне помогут!

— Не волнуйся. Я же тебя люблю. Если ты родишь мне ребенка, я тебя буду любить еще больше.

— Марк, ты сошел с ума! Я приехала сюда не детей рожать! Я должна написать свою работу! Должна найти себе хорошую работу! Я не хочу никакого ребенка!

— Ты сделаешь аборт?

— О, я умру! Я наложу на себя руки!

— Зачем же было спать со мной?

— Замолчи! Я тебя ненавижу! Ты идиот!

— Цихо-цихо. Все в порядке. Все — окей! Это только задержка. Ты попала в другую страну. Изменение климата, питания. У тебя появился новый бойфренд. Ты перенервничала. Это задержка, заверяю тебя!

— Как вы это можете делать?

— Я очень волновалась. Оттуда выходишь совершенно иной. Все такое холодное, скользкое. Конвеер. И это выбрасывают из тебя... туда...

— Я сказала ему, что забеременела. И он исчез. Перестал мне звонить. Начал избегать меня. И я решилась на это. Даже матери ничего не сказала. Пошла туда. Мне нельзя вводить снотворное. Я решила погибнуть. Не сказала об этом врачам. Потеряла сознание, попала в длинный темный тоннель со светом в конце, видела свое тело, как сброшенную одежду, сверху и перепуганных врачей. Они что-то делали, чтобы вернуть меня. И я вспомнила о маме. Мамка не пережила бы моей смерти. Потому я вернулась.

— Но ты убила своего ребенка. Твоя же мама тебя не убила! А ты что натворила? Ты — убийца, понимаешь это? Ты — монстр в теле женщины. Если ты убила своего ребенка, то можешь убить кого угодно!

— Если бы у меня был ребенок от другого, ты любил бы меня?

— Конечно. И тебя, и ребенка.

— Интересно, какой была бы наша жизнь?

— Я заботился бы о вас, воспитывал бы ребенка, я знаю много сказок и по вечерам я  их вам рассказывал бы, мы устроили бы дежурство по домашней работе, я взял бы на себя все расходы, мы ходили бы в солнечную погоду гулять в парк, ездили бы на море, в Карпаты, ходили бы в гости к друзьям. Ребенок рос бы, а мы радовались. Все так просто! Нам было бы хорошо втроем.

— Нет. Жизнь стала бы однообразной, как львовский дождь, ты упрекал бы меня, мы  бы ссорились, и в конце концов ты бросил бы нас.

— Выдумки, этого не случилось бы. Я сильный, на меня можно положиться. Что там говорить, поезд ушел.

— Все можно начать сначала.

— Ничего нельзя еще раз начать сначала. Не нужно. Лучше к этому не возвращаться.

— Я сделала аборт, потому что думала, что по дзалете ла с другим. Если бы я родила, это была бы ложь на всю жизнь. Представь себе, я рожаю ребенка от одного и всю жизнь вру другому, что это его ребенок, вру ребенку, всем! Что могло бы выйти из той лжи? Несчастье.

— Ты могла бы сказать правду.

— Какую правду?.. Но что самое фатально е — теперь нет определенности, от кого забеременела. Возможно, я ошиблась, и ребенок был все-таки от него?

— Он знал, что ты сделала аборт?

— Да.

— И он знал, что ты убиваешь именно его ребенка?

— Не говори так. Мне кажется, что это я себя убила.

— Зачем? Зачем все это так устроено?

— Не знаю.

— Рано или поздно за все придется расплачиваться.

— Ты дрянь.

— Но не убийца.

— Она бросила мне в глаза обвинение, еще немного, я сорвался бы и напомнил ей об аборте.

— Нельзя этим упрекать. То, что она похоронила в себе, намного тяжелее, чем все твои упреки.

— Что делать?

— Пользоваться презервативами.

— Молиться.

— Забыть обо всем.

— Невозможно забыть.

— Алло! Привет! Узнал меня?

— Привет. Как тебя не узнать!

— Хочешь встретиться со мной?

— Нет.

— Свинья. Знаю, что хочешь.

— Хочу, но лучше нам не встречаться.

— Почему?

— Лучше нам не видеться некогда.

— Алло!

— Да, я слушаю.

— Как дела?

— Очень плохо слышно. Прошу перезвонить.

— Алло! Слушаю. Алло! Ну, говорите, я слушаю!.. Ничего не слышно.

— Алло!

— ...

— Не могу этого теперь делать.

— Не волнуйся, это со временем пройдет.

— Не знаю. Так, будто что-то отмерло. Мне даже странно думать, что с человеческими телами можно что-то такое производить. Это комедия. Это какая-то вульгарная механика. Вперед — назад. Смазочные материалы. Цилиндры. Камеры сжигания.

— Поцелуй — тоже вульгарно?

— Я, наверно, сошел с ума. Но представь себе эти слизистые выделения, эти испарения желудка. Неизвестно, что сосали эти губы, какую дохлятину грызли эти челюсти. Поцелуй незаметно переходит в пожирание. Так оно и происходит время от времени.

— У тебя что-то переключилось в голове. Человеческое тело — это же прекрасно!

— Где ты видел прекрасные человеческие тела? Разве что на МТВ. Или в "Плейбое". Это ископаемые экземпляры. Это отдельный взлелеянный сорт. С ним хочется трахать ся или, точнее, мастурбировать на них. Потому что они уже не тела, а метафоры. Из них фотограф или режиссер творит эротичный образ. А без образа тело — это просто тело, голая физиология.

Еще немного, я сорвался бы и напомнил ей об аборте

— Тогда нужно воспринимать тело как метафору.

— Живое дышащее потное тело из кожи, мяса и костей — как метафору?

— Немного духов, немного ткани, игры света, соответствующих тембров и ароматов, бутылка доброго вина, музыка, медленный танец, магнетические прикосновения, щекотание ушка, свежее белье, дыхание апреля за окном — и ты вылечишься, ты опять будешь делать это!

— Зачем?

— А что же ты тогда будешь делать?

— Я хочу любви. Я не хочу только секса. Я хочу быть единственным для кого-то.

— Чево захо те л! Конфетку хоче шь?

— Как становятся проститутками?

— О, есть куча литературы на эту тему. А пути — разные. Например, девочке хочется, чтобы ее из школы забирала иномарка. Она ходит по городу и пожирает иномарки своими телячьими глазами. Рано или поздно это замечают. Ее приглашают покататься, везут куда-то на хазу и трахают по очереди. А после ей уже все по барабану. Мамка должна смотреть за своей доченькой и не отпускать саму из дома. Сказочка о Красной Шапочке — это зашифрованный рассказ о том, как становятся проститутками.

— Интересно-интересно.

— Я бы никогда не воспользовался услугами проститутки. Это все равно, что есть еду, подобранную на улице. Неизвестно, кем она приготовлена и кем подброшена. Как может женатый мужчина пользоваться услугами проститутки?

— У него может быть некрасивая или фригидная жена, она может иметь определенное отношение к тем или иным способам совокупления, а нормальная шлюх а покажет тебе Эдемский сад!

— Какие мы все свиньи!

— Нет, мы просто такие есть. Когда ты видишь сексапильную женщину, разве тебе хочется обсуждать с ней кантовский моральный императив? Тебе хочется попасть с ней в люлю! А когда после акта ты узнаешь, что она, скажем, профессиональная проститутка, то ты, наверно же, обследуешься, на всякий случай, а не будешь писать ей ямбические объяснения в любви.

— А если она окажется доктором философии?

— Тогда ты почувствуешь себя дураком, га-га-га!

— Кем она должна быть, чтобы я почувствовал себя хорошо?

— Абстрактной женщиной.

— Такого не бывают...

— Выходит, не стоит слишком ковыряться в партнере.

— Это то же, что пользоваться услугами проститутки.

— О, я одинок! О, я несчастен!

— Избранный!

— Не плач, все будет хорошо.

×