После каждой войны Россия привыкла ставить памятники. Таким образом она стремится зафиксировать в сознании будущих поколений факт "исторической" победы. Поскольку других у московитов, по их убеждению, не бывают, скульптурные творения появляются, как верстовые столбы.

После переворота 1917 года вместо полководцев на высокий пьедестал стали воздружать резных и лепных представителей "народных масс" — героических, однако безымянных. Им придумывали подвиги или масштабировали до обобщения реальное деяние — и увековечивали.

Самый известный такой памятник — 13-метровый советский воин-освободитель в берлинском Трептов-парке. Он для всего мира должен был олицетворять спасительную миссию СССР во Второй мировой войне. Не все в Европе считали и считают этого воина освободителем, что продемонстрировали последовавшие революции в Венгрии, Чехословакии, а потом и в Польше. Однако речь сейчас не об этом. Монумент в немецкой столице стоял и, наверное, будет стоять, потому что есть в нем житейская правда — в освобождении от фашизма роль солдата, возведенного на постамент со спасенной немецкой девочкой на руках, была достаточно заметной и заслуживает уважения и благодарности.

Однако традиция монументального прославления военных достижений российского воинства, похоже, осталась в прошлом.

После победной войны с Грузией памятники российскому солдату не появились. Ни на территории "освобожденных" Абхазии или Осетии, ни в самой Московии.

Не появится он и после войны с Украиной. Потому что не демонстрирует нынешний российский солдат ни одной из добродетелей, достойных увековечения и славы.

Что же он тогда демонстрирует? Каким запоминается свидетелям его военных деяний: недавних в Крыму и нынешних — на украинском Донбассе? Присмотримся к образу, который складывается на наших с вами глазах.

Прежде всего, привлекает внимание то обстоятельство, что российский солдат в частности и российская армия в целом избегают идти в бой под государственными флагами и знаменами своих частей. Символов государственной принадлежности и ратных традиций они или стесняются, или же творят деяния, которых должна стесняться их страна.

Российский солдат не носит форму. В лучшем случае на нем камуфляж невыразительного зеленого цвета, без шеврона и других опознавательных знаков, которые указывали бы на принадлежность к конкретной армии. В целом же он может быть одетым во что угодно — в зависимости от национальных особенностей территории, где идет война.

Российский солдат путинского вышкола избегает действовать от имени государства и своей армии.

Не является предметом гордости и оружие в его руках, невзирая на то, что изготовлено оно по самым современным технологиям. Перед боем московит сбивает с оружия маркировку и заводские номерные знаки.

Российский солдат не является сознательной единицей общества. Его сегодня используют вслепую, как боевого манипулятора, не доверяя сознанию и патриотизму. На арену боев его отправляют под сенью ночи, как будто на уголовное преступление.

Идея защиты родины — чужда современному российскому солдату. Он воюет не за Россию, а по приказу, то есть не за совесть, а за страх. Его ведет не любовь к отчизне, а страх перед наказанием.

Российского солдата готовят не к защите своей страны, а к нападению на чужую.

Российского солдата учат не стойкости и героизму и готовят не к победе в бою, а к возможному плену. Попав в руки противника, он должен изображать мирного жителя, который случайно нашел неизвестно чье оружие, или неграмотного бедолагу, забредшего на чужую территорию.

Российский солдат не очень умен. Он искренне верит: если не брать с собой триколор, одеть чужую форму, сбить с фирменного автомата АС "Вал" маркировку и поплотнее прижать уши к установке залпового огня "Буратино", то никто не узнает в нем кремлевского воина.

Российскому солдату чужды христианские традиции. Он, не терзаясь сомнениями, сбрасывает тело погибшего товарища в шурф шахты, старый колодец или в придорожную канаву — без креста и молитвы.

В благородстве и гуманизме противника российский солдат уверен больше, чем в собственном. Поэтому позиции и укрепления он стремится атаковать из-за спин женщин, детей и стариков. Других разновидностей атак всячески избегает, видя в них недопустимый риск для здоровья.

Российский солдат не любит воевать на открытой местности и не слишком доверяет фортификационным укреплениям. Самоходные ракетные установки, танки и другое тяжелое вооружение он считает за лучшее размещать на густонаселенных сельских улицах и среди городских многоэтажек.

Российский солдат никогда не прекратит огонь перед жилыми домами. Он готов смести и село, и город, если они появились на его пути.

Российский солдат подло стреляет в спину другому солдату, перед тем пообещав предоставить безопасный коридор для отхода с позиций и вывоза раненых и убитых.

Если можно выбирать цель, российский солдат в первую очередь убивает медиков, уничтожает подвижные и стационарные объекты, обозначенные красным крестом. Раненого противника он чаще добивает, чем передает в руки врачей.

Российский солдат любит военные развлечения, считая их военными хитростями. Одно из самых любимых — слепая стрельба по мирным жителям из миномета, установленного на передвижной платформе.

Солдат путинского вышкола воюет исключительно за деньги. Ради кровавого злата он оформляет "внеочередной отпуск", вооружается самым современным армейским орудием смерти и едет на промысел в соседние страны.

Таким вот вышел сборный образ современного российского солдата. Именно таким он видится украинцам, на землю которых принес войну, смерть и разрушение.

Почти за девять месяцев вооруженного противостояния "славный российский солдат" не закрыл грудью ни одной амбразуры, не спас ни одного человека, не вынес из-под огня ни одного украинского ребенка. Не совершил ни одного героического поступка.

Я подал "добродетели" российского солдата в произвольном порядке. Для нас не важно, что является причиной, а что — следствием. Важно другое: нынешний кремлевский режим лишил своего солдата не только принадлежности к государству, к конкретной военной части. Путин лишил его права быть личностью. Защитник отчизны превращен на беспринципного наемника. Современная Московия посылает своего солдата на смерть, уволив предварительно с военных рядов или работы. Иначе говоря, страна отправляет на войну сына, сложив с себя даже наименьшие материальные и моральные обязательства в случае его гибели или увечья. Российский солдат, который воюет в Украине, может надеяться разве что на тайный указ президента о награде, а семья погибшего — на милость, которая напрямую зависит от лояльности к режиму. Разве может быть выше пренебрежение государства к своему гражданину?

Нет, не будет ставить Россия памятники такому "воину". Да и не имеет солдат путинского вышкола ни малейшего права на славу и память. Ни перед страной, ни перед историей.

Злодейство не увековечивают.

Даже злодейство с благословения государства.

×