— Меня зомбировали. Говорили, только выйду за калиту — сдадут в психушку. Я была словно рабыня, — говорит 52-летняя Елена Ширякина.
16 лет на даче в селе Черевки Згуровского района на Киевщине ее удерживали знакомые — супруги 70-летний Виталий и 69-летняя Ирина Емчуки. Вынуждали работать на поле и присматривать за подворьем.
7 августа обессиленную Елену Ширякину в сарае обнаружила соседка 61-летняя Татьяна Тымкив. Вместе с председателем сельского совета 49-летней Наталией Лемиш отвезли в районную больницу.
— Женщина имела физическое истощение, обезвоживание. Умственной деградации не обнаружили. Абсолютно адекватная, с ясным умом. За четыре дня в больнице поправилась и ожила. Четко называла свое имя и фамилию. Рассказала историю, как попала в кабалу. Было заметно, что панически боится людей, которые ее удерживали, — говорит главный врач заведения Василий Моцюк, 58 лет.
Село Черевки — в 3 км от райцентра и в 112 — от столицы. Растянулось вдоль правого берега реки Супий. Здесь около 500 жителей. Есть школа, почтовое отделение. В центре — старая церковь Успения Богородицы. Рядом — магазин "Продукты".
Около 12:00 мужчина в белой футболке с пистолетом в обтрепанной кобуре допрашивает рыжеволосую продавщицу.
— Видела его, когда приходил по хлеб или крупы. Под магазин подъезжал джипом. Скупался и честно рассчитывался. Нормальный такой мужчина, — рассказывает женщина о Виталии Емчуке.
— Ничего подозрительного за ним не замечали?
— Да нет, мужчина как мужчина. О том, что кто-то живет в их доме, ходили слухи, но думали — родственница. То же край села, люди там почти не ходят.
Полицейский закрывает папку и разворачивается к нам.
— Проверку делаем. Нарушена статья за незаконное лишение человека свободы. Больше не расскажу, тайна следствия, — быстро выходит из магазина.
Семья Емчуков — киевляне. Имели риелторскую фирму — перепродавали квартиры. Дом в Черевках приобрели в конце 1990 года. Приезжали туда на выходные.
Их подворье — в конце ул. Украинской. Ворота замкнуты. На калитке — обрезанная двухлитровая бутылка вместо почтового ящика. Пахнет абрикосами. Трава во дворе скошена, есть небольшая клумба с бархатцами. Из-за деревьев видно деревянный дом под зеленой жестяной крышей. Напротив него — вросший в землю хлев и летняя кухня.
Подходит соседка Татьяна Тымкив — высокая блондинка в синем платье. На шее в чехле висит телефон.
— Лену мной запугивали. Говорили, что я — ведьма и хочу ее убить. Ну какая из меня ведьма? Хотела с ней познакомиться, соседи вроде. Емчуки говорили, что она их родственница, — рассказывает Татьяна. — Первые два года Елена спокойно ходила по территории. Сидела за столом, читала книжки и ела яблоки. Всех на улице интересовало — почему она ни с кем не здоровается? Емчуки как-то сказали, что Елена — глухонемая. Но я слышала, как она говорит.
Татьяна Тымкив ведет на собственный двор. У колодца на скамье сидит ее муж седовласый Николай, 65 лет.
— Ленка сама вскапывала 40 соток огорода. Последние два года ползала там на четвереньках. Такое чуство, что ее зазомбировали, — говорит он.
— Терпение лопнуло на прошлой неделе. Восемь дней из сарая слышала стоны и крики. Вызвонила председателя сельсовета Наталию Лемиш. С ней зашли на двор. Открыли сарай, а там на матрасе лежит Елена. Вся в тряпках, рядом — миска и какие-то помои. Сильно истощенная. Вызвали "скорую" и полицию. Пока те ехали, переодели. На ней даже трусов не было — две перевязки из ткани, — говорит Татьяна Тымкив.
Супруги Емчук написали заявление в полицию о незаконном проникновеним на их территорию.
10 августа Елену Ширякину из больницы забрал родной брат 60-летний Олег Оболенцев. С семьей живет возле Харькова. По телефону рассказывает, что сейчас они находятся в столичной гостинице "Дегтяри". Встречает у входа. Приглашает в номер.
— Фото Ленки выложили в интернет. Ее узнал сын Саша. Позвонил мне. Я все время думал, что она работает за границей, — говорит по дороге Олег Владимирович.
Заходим в небольшую обитую деревом комнату. Елена Ширякина едва становится на правую ногу. Седые волосы собраны в хвост. На носу — шрам. Худая, на руках выпуклые вены. Садится на кровать, держится за ее край.
Елена Владимировна родилась в российском Волгограде в семьи военных. Выучилась на переводчика немецкого и английского языков. В 1996 году переехала в Украину. Работала по специальности. Познакомилась с офицером Киевского гарнизона Александром Ширякиным. Поженились. Елена получила украинское гражданство. Мужу дали квартиру на ул. Тополиной в столице. В 1999-м у супругов родился сын Дмитрий. Емчуки жили по соседству.
— Через год мы с Сашей развелись. Квартира была записана на мужа, я с сыном перебралась в арендованную на Троещине. Где-то в 2002 году Ира Емчук предложила мне поехать на заработки в Испанию. Говорила, что там быстро заработаю на жилье в Киеве. Для этого нужно 9 тысяч долларов. Я работала переводчиком на строительстве посольства Германии. Деньги на документы насобирала за год. Димку отправила к маме, а сама переехала к подруге. Ожидала, пока все оформят. Процесс затянулся. Ирина Аркадиевна предложила это время пожить у нее на даче, — вспоминает Елена Владимировна.
С родными она связывалась по телефону.
— Говорила, что работаю в Испании. Помочь деньгами не могу, потому что делаю взносы за квартиру в Киеве. Шифровалась по полной программе. Возникало желание все бросить и поехать к семье. Не осмеливалась — стыдно. Постоянно думала, куда я сына заберу? Мои родители жили в хрущевке. Сесть им на головы? Да и не хотела возвращаться в Волгоград. Перспектива работы там — школьный учитель. В Киеве имела выше зарплату.
Во время разговора Елена Ширякина постоянно поправляет волосы. Замолкает, когда в комнату кто-то заходит. Несколько секунд всматривается в лицо.
— Все настолько затянулось, что папа умер. У мамы слабое сердце. Не могла ей сознаться, что пока они из последних сил тянули Димку, я сидела на даче, — продолжает Елена Владимировна. — Сначала работала на огороде по собственной инициативе — не было чем заняться. Постепенно объем работ увеличивался, ухудшались условия жизни. Думаю, те 9 тысяч долларов, которые Ирина Аркадьевна выдурила у меня, заканчивались, и она начала меня использовать. Сажали больше огурцов и помидоров. На участке, где раньше сеяли клевер, — картофель. Не имела сил это тянуть. Выглядела все хуже и хуже. Она говорила, я сама виновата, потому что плохо работаю. Из-за этого и здоровье ухудшается.
В 2013-м Ирина Аркадиевна предложила съехаться с мамой и сыном в Украине, купить дом. Говорила, есть дом в селе Мартыновичи на Полтавщине. А в Пирятине — вакансия в техникуме преподавателя английского. Я туда могу выйти на работу. Мои баба с дедом поумирали, мама за 30 тысяч долларов продала квартиру в Волгограде. Переехала жить на дачу. Деньги передала мне через Аркадьевну. Она их взяла и будто купила нам жилье. Но возникли проблемы. Мол, дом был под залогом и на меня наложили штраф — 15 тысяч долларов. Емчуки заплатили его. За это должна отработать у них на огороде, — говорит Елена Ширякина.
В том году закрылась риелторская фирма Емчуков.
— Аркадьевна организовала мою изоляцию. Давила на чувство вины перед родней. У нее образование медика, биолога и психолога. Постоянно упрекала, что плохо работаю, лупила меня. Про себя называла ее фашисткой. Виталий — добрый и хороший. Но за меня не заступался.
К разговору приобщается Олег Оболенцев.
— Ирина Аркадьевна имеет дар гипноза, сильная натура. Лену задурила, она верила каждому ее слову. Говорила, что посольство Германии, в строительстве которого сестра принимала участие, обвалилось. Будто она неправильно что-то перевела с немецкого и нарушила технологию. Погибли люди. Ей заочно дали 18 лет тюрьмы. Поэтому должна скрываться на даче, чтобы не посадили.
В комнату официантка заносит два подноса с едой — гречка с мясом, салаты.
— После освобождения узнала: 18 мая 2014 года в 20:30 был звонок маме. Какая-то женщина назвалась мной. Сказала, что пока мы не можем жить вместе. Для нее это стало последней каплей. В 20:45 мама умерла от разрыва сердца, — Елена Владимировна вытирает ладонью слезы. — Больше всего меня разрывает чувство вины перед родней. Вспоминаю, как разговаривала с Димкой по телефону, а он постоянно просил: "Мама, приезжай".
101 рабочего фермер держал в трудовом рабстве
Житель Днепропетровщины 17 лет провел в трудовом рабстве в Азербайджане. Его освободили в прошлом году. Мужчина регулярно ездил в эту страну на сезонные работы. В 1999-м попал в рабство. Его неоднократно "перепродавали" как рабочую силу. Мужчину разыскали на животноводческой ферме в Баку. Был в тяжелом состоянии. Длительное время не мог говорить, адекватно воспринимать действительность.
В Киеве две женщины силой удерживали в квартире 15-летнюю Дарью с Житомирщины. Вынуждали заниматься проституцией. В столицу девушка поехала устроиться на работу. По интернету нашла две вакансии — уборщицы и няни. Вместо работы попала в сексуальное рабство. Чтобы спастись, с восьмого этажа бросала записки в спичечных коробках. Одну из них нашла школьница, показала родителям. Те вызвали полицию. Сутенерш задержали. Их могут посадить в тюрьму на 10 лет.
Фермер 36-летний Сергей Гребенюк из села Высшая Кропивная Немиривского района на Виннитчине держал в трудовом рабстве 101 человека. Забрал документы, вынуждал работать по 16 ч в сутки в яблоневом саду. Запрещал выходить за территорию хозяйства. Рабочие жили в шести бараках за селом. За каждым был закреплен бригадир, который присматривал за работниками. Фермера разоблачили в октябре прошлого года.
3 
1
Комментарии