— Для Путина Олег Сенцов — это однозначно личное, президент России хочет, чтобы заключенный умолял его об освобождении, — говорит 31-летняя Мария Томак, сокоординатор "Медийной инициативы за права человека". Освещают нарушение прав человека во время агрессии РФ против Украины.
— По замыслу российской Федеральной службы безопасности, уголовное дело против Олега Сенцова должно было легитимизовать оккупацию Крыма. Его осудили как представителя "Правого сектора", который якобы планировал теракты. Россия использовала это как оправдание появления "зеленых человечков" на полуострове.
Если Сенцов попросит о помиловании — это означает признание своей вины и, соответственно, что Путин был прав.
Есть версия, что Путин обиделся на Сенцова за то, что Олег назвал его карликом.
— Сенцов — воплощение сопротивления оккупации Крыма. Он был одним из активистов, которые помогали заблокированным украинским военным. Поэтому сломать Сенцова для Путина — это сломать в Крыму украинское сопротивление.
Олег является крымским проукраинским активистом, но при этом с российской фамилией, русскоязычный и интегрированный в кинематографический мир. Он олицетворяет часть общества, которая против оккупации. То есть это не какой-то "бандеровец" с оселедцем в вышиванке.
Какие настроения сейчас в Кремле относительно обмена и вообще планируют ли его?
— В январе этого года издали отчет, который анализировал международные практики освобождения заложников путем переговоров. Ключевое в них — переговорщик. Вопрос в том, пытается ли Украина привлечь серьезные фигуры, которые могут говорить наравне с Путиным.
Мы упустили момент перед Кубком мира по футболу (проходил с 14 июня по 15 июля 2018 года в России. — ГПУ). Если бы была продуманная кампания поиска переговорщиков для давления на Путина в стиле "отпускай, или мы не приедем на футбол", — возможно, удалось бы освободить заложников.
Хотя Россия уже не настолько чувствительна, как в 2014 году перед зимней Олимпиадой в Сочи. Тогда путем политического давления, в виде изоляции на соревнованиях, удалось освободить Михаила Ходорковского (российский миллиардер провел в тюрьме девять лет. — ГПУ).
Какие еще методы можем сейчас применить для освобождения узников?
— Не вижу в ближайшее время поводов, которые можно использовать для давления. Футболом не воспользовались. Остается поддерживать активную кампанию.
Россия выдвигает как аргумент по делу Сенцова, что он из Крыма, следовательно россиянин. Считают крымчан своими гражданами. Как мы можем этому противостоять?
— Эта манипуляция не имеет никакого значения с политической точки зрения. Прекрасный пример — история Геннадия Афанасьева (освобожден в 2016 году. — ГПУ), который находился в аналогичной ситуации.
У Сенцова никогда не было российского паспорта — в материалах дела лишь украинский. Это используют, чтобы не допускать к нему украинского консула. А дипломат для Олега — это сигнал, что государству не безразлично.
У Александра Костенко после освобождения якобы нашли российский паспорт, но это же не помешало его возвращению.
— Сложно сравнивать. Гражданином какой бы страны он ни был, Костенко отсидел свой срок (3,5 года якобы за нападение на бывшего "беркутовца" во время Революции достоинства. — ГПУ). Он отбыл наказание и освободился.
Сейчас его делом занимается СБУ?
— Да. Но здесь есть принципиальный момент — в Украине этих людей могут преследовать абсолютно законно. В России дела против них — незаконные, продиктованные политическими мотивами.
Когда слышим, что человека преследуют по политическим мотивам, воспринимаем его как героя. Однако в действительности это не всегда так?
— В списке заключенных есть люди, которые оказались не в то время и не в том месте, потому и попали в российскую тюрьму. Россиянам выгодно навесить на них преступления. Такие уголовные дела важны для России, потому что вроде бы доказывают геноцид русскоязычных в Украине.
Политические узники, против которых есть уголовные осуществления в Украине, могут попасть в украинскую тюрьму после освобождения из российской?
— История Надежды Савченко показывает, что да. В России их преследование незаконно, поэтому Украина должна сделать все, чтобы помочь своим гражданам освободиться из российского плена. А дальше, пожалуйста, расследуйте.
Будут ли прекращать уголовное преследование таких узников в Украине, во избежание имиджевых потерь?
— Это не имиджевая потеря. Ситуация с Савченко достаточно противоречивая, но никто не говорит, что мы зря боролись за нее.
У нас проблема в том, что много болтовни и героизации вместо того, чтобы просто взять и помочь человеку с адвокатом. Не нужно называть его героем, просто наймите защитника. Вот например, как много кричали, что Россия похитила Николая Карпюка. Однако при этом полтора года не знали, где он находится, и не очень искали.
Кто из политических узников сейчас в самой тяжелой ситуации?
— Со здоровьем — это те, кто голодает. У Станислава Клыха просто беда — его дважды закрывали в психиатрической больнице Магнитогорска. Его мать говорит, что он в плохом состоянии. Раньше был гиперактивным. После психотропных препаратов находится в флегматичном состоянии.
У Павла Гриба, которого похитили в 2017 году на территории Беларуси, — целый набор диагнозов. В условиях следственного изолятора это сокращает его жизнь.
В российских тюрьмах истязают сразу после задержания, чтобы получить признание.
Назовите три самых абсурдных дела.
— Дело Сергея Литвинова — обычный житель села Комышное Луганской области, который из-за боевых действий поехал полечить зуб на территорию России в 2014-м. Мужчину захватили и обвинили в военных преступлениях. Заставили подписать протоколы о том, что якобы Игорь Коломойский привозил ему лично деньги за количество убитых и изнасилованных. Это дело шло как "геноцид русскоязычного населения на Донбассе".
Второе по абсурдности — дело Николая Дадеу (задержанн в 2017 году в Крыму. — ГПУ), которого осудили за пост в соцсети. В нем шла речь, что блокадникам Крыма нужны четыре шины и две рации.
На третьем месте — "чеченское дело", по которому осудили Карпюка и Клыха. В этом "деле" Арсений Яценюк появляется в образе боевика.
Двое из списка на обмен отказались
Украина месяц назад озвучила список лиц, на которых готова обменять своих граждан. В нем 36 фамилий. Двое из них уже отказались.
— Экс-министр здравоохранения Крыма Петр Михальчевский, обвиняемый в государственной измене, написал письмо президенту Петру Порошенко с требованием не менять его, — говорит 32-летняя Ольга Решетилова, сокоординатор "Медийной инициативы за права человека". — Категорически отказался крымский дезертир Владимир Суханов. Готов отбывать наказание.
Россиян интересует Николай Рубан — пенсионер, который принес банку меда с взрывчаткой на украинский блокпост, — говорит Решетилова. — Также гражданин России Олег Доронин, который был в батальоне боевиков "Призрак". Осужден на 13 лет лишения свободы. Их в списке на обмен нет.
4 
1
Комментарии