У парламентария Валерия Асадчева, 52 года, две пламенных страсти — Бюджетный кодекс и хор. В будни он — заместитель председателя бюджетного комитета Верховной Рады. А в выходные — хорист капеллы "Почайна" Киево?-Могилянской академии.
Второй этаж центрального корпуса Могилянки. Воскресенье. 10 часов утра. Репетиционная аудитория N 227. Шторы дешевые, карнизы алюминиевые, обои в цветочек. Под стенами несколько разнокалиберных шкафов времен Горбачева. Посреди зала — старенькое пианино. На крышке инструмента — бутылка с минералкой. Из 14 светильников горит половина. На стене — деревянное распятие.
— Гос-?подь Савва-?оф... — гудят, сидя на стульях, басы и баритоны.
— Са-?ва... а не слава! Текст нужно учить. 25?-го (сентября. — "ГПУ") концерт (в трапезной Киево-?Печерской лавры). Слава — это Метревели, КПСС... — руководит процессом человек с профилем и бородкой Мефистофеля, в красной тенниске.
Когда поешь "Слава Отцу и Сыну" — думаешь о себе и о своем папе
Это Александр Жигун — дирижер "Почайны". Человек-?мотор. Друг Асадчева со студенческойскамьи. Нашел неизвестные произведения Веделя. В свободное от музыки время руководит Киевской управой Украинской народной партии — горорганизацию которой возглавляет Асадчев."Высокий баритон" — Асадчев с детским выражением лица сидит в последнем ряду среди студентов. Только что его пересадили в центр из любимого места — угла.
Таня, пресс-?секретарша, шепотом рассказывает, что шеф смущается, когда его фотографируют. Глаз от нот Валерий Михайлович действительно почти не поднимает. Поет старательно, как будто ребенок.
— Когда поешь "Слава Отцу и Сыну" — думаешь о себе и о своем папе! — наставляет Жигун молодых хористов — воспитанников Могилянки.
— Студенты не боятся вас? — поинтересовались мы у господина Валерия уже на улице. С ним были Жигун, какой-?то клерк из парламентской фракции УНП и жена Валентина, 54 года, — приятная моложавая блондинка в джинсах и красных мокасинах.
— Это я их боюсь! Потому что они молодые, а я уже старый.
Каждое утро "рядовой хорист" Асадчев дисциплинированно распевается в квартире.
— В ванной, на кухне, в машине. Ищу правильную звуковую позицию, — объясняет. — А в парламенте "пою" лишь о бюджете. Но когда скучно — начинаю искать правильную позицию.
Мама категорически запретила петь
Мы выяснили, что семья Асадчевых по женской линии — певучая. Когда-то бабушка, мама, а теперь и дочка, 21-?летняя Татьяна — студентка юрфака, — певицы. Дочка даже собирается поступать в Киевскую консерваторию. Кстати, сам Асадчев закончил там дирижерско-?хоровой факультет.— Моя бабушка Поля знала много старинных песен, — вспоминает он. — Жили мы на вольном хуторе на границе с Беларусью — без колхозов. В 17 лет у меня прорезался сильный голос. Но вот беда — мама категорически запретила петь. Говорила, что не профессия это для мужчины — быть комедиантом.
В семье Асадчевих непевица лишь Валентина Михайловна. Зато она танцует.
— ВалентинаМихайловна, — ты какие танцы сейчас учишь? Она латино-американские танцует. Самба, румба.
— Гопак она выучила! — отзывается уже из машины Жигун.
— А кто партнер?
— Партнер — я, — кричит Жигун. — Быстрее, мы опаздываем!
— Партнер — подруга, — смущается госпожа Валентина.
— Был один вечер, — мечтательно вспоминает Асадчев. — В Вене, в парке Моцарта. Там такой ресторан, хорошая беседка. Оркестр играл Штрауса. Мы сВалей два часа танцевали вальсы, польки, мазурки. Пока буду жить — не забуду.
1 
1
Комментарии