53-?летняя Парасковия Райлеску-Видински вместе с мужем Венцеславом приехала из Болгарии восемь лет назад. Они аккредитованы здесь как корреспонденты болгарской газеты "Дума" — бывшей "Работническо дело".
Это очень изысканная и классически интеллигентная пара: элегантные, подчеркнуто вежливые, всегда вдвоем и всегда под ручку. Он — мужчина 63 лет, в черном пальто и солидном костюме. Она — с белым шарфом на шее. На вид настоящие аристократы.
— Здешние евреи как-?то признали во мне израильского магната. Так и сказали: "О! Тель?Авив, Тель-?Авив!" — смеется он.
Господин Венцеслав историк, а еще — инженер?-судостроитель. Вершина его карьеры — советник министра экономики Болгарии. Госпожа Парасковия — член Международной федерации журналистов в Брюсселе.
Предлагают пойти в кафе, а не стоять под Введенским монастырем, который когда?-то основала болгарская монахиня Димитра. Находим кафе на Пушкинской. Первое, чем интересуется пан Венцеслав: есть ли шкембе-?чорба — суп из потрошков. Пани Паша в строгом костюме и белой блузе с большим накрахмаленным воротничком.
— Это у них, у болгар, — объясняет она, когда мы садимся за столик, — любимая еда. Недорогая и полезная.
— А вы разве не из Болгарии? — удивляюсь.
— Я не болгарка, я из Молдовы, — смеется. — А вот мой муж — болгарин, из старого дворянского рода Виденских. А вместе мы видели почти все "бархатные" революции Восточной Европы.
Нас было семеро детей, и все девочки
Ее муж находит что-?то похожее на болгарский суп — рассольник. Заказывает всем по греческому салату и немалому куску жареной говядины.
Женщина разговаривает медленно. Чувствую, что такого же темпа требует и от меня. Мужа называет "миличек". Между собой общаются по-русски и, очень тихонько, по-болгарски.
— История моей жизни — это история одного яйца.
Пан Венцеслав приносит пиво. Потом приносит еще хлеб и только тогда садится.
— В наших исторических летописях Украина значится, как Черная Болгария, — рассказывает. — В давние времена черный цвет означал север. Даже могила нашего легендарного хана Кубрата найдена под Полтавой. Да и само название "Полтава" происходит от болгарского слова "болтавар", что значит "обладатель". Мы с вами — братья. Мы здесь уже семь лет и не скоро уедем.
Его жена вежливо ожидает, скажет ли муж еще что-нибудь, потом продолжает.
— Родилась я в селе Гальтосы, Кагульского района, в Молдавии. Мой отец, Стериан, работал в колхозе водителем, "висел" на доске почета. Нас было семеро детей, все девочки. А еще был "молочный" брат Ион — племянник отца, рос с нами. Он единственный из семьи остался в селе. Я — старшая, хоть у меня есть сестра?-близнец Катя. Мама говорила: "Ты на десять минут старше". Вот и старалась во всем быть первой.
Она смеется, а господин Венцеслав кивает и снисходительно улыбается.
— У мамы было 18 родов, но выжили только девочки. До меня все дети, мальчики, умерли до шестимесячного возраста. Мама рассказывала, что сельские бабушки пожалели ее и подсказали, что делать. В первую очередь — убедили не выбирать крестных до рождения ребенка. И посоветовали сразу же вынести младенца на перекресток трех дорог и дождаться, пока кто?-нибудь будет идти. Этот человек и должен был меня крестить.
— И кто шел? — не удерживаюсь.
Пани Паша стесняется, смотрит на мужа. Тот, кажется, ее не слушает. Возможно, потому, что она пытается разговаривать по-украински.
—Шла бедная-?пребедная соседка Парасковия, с пустой плетеною кошелкой. Женщина оставила дома кучу детей и ехала в райцентр, на базар. Она так и сказала: будет этот ребенок путешествовать по свету. Потому мое имя — Паша, хоть мамина семья зовет меня Валентиной. Я вторым именем пользуюсь как псевдонимом. Сборник стихотворений в Кишиневе я выдала как Валентина Райлеску.
Венцеслав пошел попросить, чтобы сделали музыку потише.
После восьми вечера никому нельзя лазить по кастрюлям
— У нас была очень большая кухня, а в ней — маленькое окно в комнату с почти прозрачной занавеской, — продолжает она. — Семья, хоть и простая, придерживалась строгих правил. Мы были самыми образованными в селе. У отца было много книг, разговаривал он на литературном языке. Одно из правил: после восьми вечера никому нельзя лазить по кастрюлям. Не успел поужинать — жди завтрака. Как-?то опоздали чуть не все семеро детей. Кто?-то надумал втихаря сварить себе яйцо, забрав его из-?под курицы в хлеву. Папа стал допытываться, кто это сделал, но никто не признался. Позже он, сидя за той занавеской, попросил, чтобы ему принесли воду. "Пусть принесет тот, кто яйцо варил!" — велел он. Катя подпрыгнула, но села. Он все видел.
— И как такое воспитание повлияло на вашу судьбу?
— Мы имели огромное поле, которое нужно было обрабатывать, а мальчиков не было. Потому Катю отдали в школу, а меня оставили дома. Я пошла к директору и стала тайком проситься. Он взял сельского председателя, председателя колхоза и пришел к нам. Тогда такие обычаи были — уважали родителей по-?настоящему. У отца в подвале было много бочек с вином, и они там угощались... После третьего бокала отец согласился отдать меня в школу. А Катю забрал. Рассказал почтенным гостям о яйце, которое она варила.
После школы я поехала в Москву, поступила в университет имени Ломоносова. Оттуда перевелась в Кишинев, училась заочно, потому что уже работала. Меня пригласили на одесское телевидение вести молдавскую программу. А затем были Румыния, Болгария... Революции, интервью с главами государств, и с вашим Ющенко тоже.
1953 — родилась в Молдавии, в Кагульскому районе
1970 — поехала из села в Москву
1974 — победила в конкурсе "Куба в глазах советских зрителей" и побывала на Острове свободы
1980 — избрана депутатом Одесского горсовета
1989 — во время антикоммунистической революции выехала на работу в Румынию
1993 — встреча с Венцеславом Видински
1997 — приезд в Киев
2 
1
Комментарии