В Национальном художественном музее в течение трех дней режиссер 44-летняя Лариса Венедиктова демонстрировала перфоменс. Это одна из форм искусства, где произведением считают действия автора. Название - "Давай договоримся - ты меня видишь, я тебя нет".
В 10.45 Лариса вертится в музее перед большим зеркалом, поправляет волосы. Выключает мобильный телефон. Одета во все красное - платье, колготки и длинный шарф. На ногах нет обуви. Говорит, что это последние минуты, когда она может говорить. Потом будет молчать до 19.00. Объясняет, что иногда помолчать полезно. Тогда светлеет ум, исчезают многие докучливые мысли.
- Художник Техчин Се молчал целый год, - говорит по-русски. - Добровольно закрыл себя в деревянной клетке. 12 месяцев не разговаривал, не читал, не писал. Не слушал радио и не смотрел телевизор. Когда все закончилось, боялся заговорить. Думал, что разучился. Другой мастер Крис Бурден пролежал посреди музейной галереи под стеклянной плитой 45 часов. Ажиотаж был невероятный. Люди приходили посмотреть на живой экспонат. Первое, что сделал Бурден по окончании спектакля, - выпил стакан воды.
Проходит в зал, где на стенах висят картины Александра Мурашко. Останавливается возле портрета "Девушка в красной шляпке", ложится на скамью и закрывает глаза.
В полдень в зал заходит искусствовед Олег Сидор-Гибелинда, 40 лет. Удивляется, что нет посетителей.
- Я видел выступления заграничных перфомеров: группы "Флюксус", Гунтера Бруса, Марины Абрамович, Вали Экспорт. В заграничных спектаклях все ломается, кровь кипит. А здесь все красиво, эстетично.
К нему подходит работница музея Евгения Терлецкая:
- Что за искусство такое странное? Импрессионизм понимаю, авангард тоже. А такое вижу впервые.
Искусствовед объясняет, что Лариса Венедиктова представила себя заложницей музея, которую закрыли и не выпускают.
8 
35413
Комментарии
1