"Детей возят ко мне, чтобы не описывались"

 

— Вы не ведьм ищете? Со всей округи съезжаются к нашим бабкам. Здесь же 40 ведьм живут, — говорит 45-летняя Елена Мицик на околице села Ковалевка под Полтавой. — Место здесь странное. Вреде, где река Коломак с Ворсклой соединяются, сильно энергетическое место. Туда на шабаш вся полтавская нечисть слетается. Вот и селятся в Ковалевке, чтобы питаться этой энергией. Летом мучаемся сильно. В соседних селах идет дождь, а у нас небо без облачка.

Село Ковалевка в 21 км от Полтавы. Живут там 2,5 тыс. людей. Возникло в начале XVIII в. как казацкое поселение.

От реки Коломак через бетонный мост с металлическими опорами догоняет 38-летний Андрей. Он в камуфляжной куртке и валенках, катит велосипед "Украина" с двумя спиннингами.

— Ни хрена не поймал. Зато такое удовольствие посидеть у реки, — рассказывает. — Да-да, здесь нечисть промышляет. В начале 1990-х служил в армии. Друг прислал письмо. Писал, что приезжала в Ковалевку экстрасенс. А это были времена кашпировских, чумаков всяких. В общем, людей в клуб набилось, как на индийское кино. Экстрасенша из-за кулис выглянула да и назад быстренько спряталась. Выступать отказалась. Сказала, в зале сидит больше 50 ведьм.

Приближаемся к магазину "Дунай". Возле него несколько деревянных столов и коробок из-под бананов. Безлюдно.

— Вы по этому перекрестку лучше не ходите, — шепчет Елена Владимировна. — Наши ведьмы как делают на смерть или ворожат, выносят сюда воду, землю и всякую дрянь. Одна женщина новые тапочки нашла на дороге. Принесла домой, а через пару дней скончалась.

— Лучше пойдите к бабе Гале Файной. Расскажет о всей ковалевской магии. Еще и судьбу выльет, — советует Андрей, закуривает сигареты "Казак", сплевывает на снег.

В селе говорят, местным ворожеям за работу несут хлеб, продукты. Деньги они берут, кто сколько даст. Минимальная плата — 20 грн.

Идем по Октябрьской. Это вторая по протяжности улица после Садовой. Всюду к домам подведены газ и водопровод. Подворья большие, ухоженные. На каждом втором-третьем доме прикреплены спутниковые антенны, кондиционеры. Почти все крестьяне работают в областном центре. Большинство мужчин устроились в компанию "Укрбургаз". Получают зарплату от 3 тыс. грн. Для Полтавщины это высокие заработки.

Заходим во двор с серыми металлическими воротами. Спрашиваем у хозяйки, как найти местную знахарку.

— Я тоже силы имею, — говорит. У нее большие голубые глаза и длинные ресницы. У входной двери в углу перевернутый веник. Напротив — икона Святого Николая. — Лутше нормальным человеком родиться и ничего не видеть. Я гляну на человека, как черным покрывалом накрыт. Значит, энергетически грязный человек. Из-за этого не езжу в транспорте, в людных местах себя плохо чувствую.

— Миром правит этот, — пальцами показывает рожки на голове. — Люди дружат, целуются, а тогда бегут делать друг на друга. К маме приходили две сестры. Их мать умерла, оставила дочерям дом-мазанку в селе. Лачуга тысячи гривен не стоит, но сестры погрызлись. Друг другу в церкви свечи на смерть ставили. Никогда не давайте, чтобы хлопали по спине. Этим болячки цепляют.

В пер. Тупом три дома. Заборов нет. Возле крайнего под старым шифером сложены нарубленные дрова. На пороге сидит седой мужчина в сапогах, держит у уха мобильный телефон.

— К бабе Гале? Сичас спрошу, примет ли, — заходит в дом. — Разрешает, заходите.

Сразу у двери в кресле сидит 68-летняя Галина Файная. Она полная, седая, в больших очках. На табурете пустая глубокая тарелка с зеленым ободком, нож в пятнах воска. В комнате полумрак. Под потолком платком закрыта лампочка.

— Я после химии, облученная, — перехватывает взгляд. — Нельзя, чтобы лампочка прямо светила.

Кладет перед собой белую ковригу, опирает о нее икону "Неупиваемая чаша". В миску набирает воды из ведра. Дочь Наталия приносит в металлической кружке растопленный воск. Знахарка выливает его в воду. Водит ножом по воде и шепчет молитву.

— Отведи ее сердце и тело от лукавого, — смахивает с ножа воду. Рассказывает о наших болезнях. — Как силы получила, так и живу. Отказаться — никак. Только об этом подумаю, снится покойная бабка Наталия. Встает из гроба, просит не бросать работу. Я четвертая по линии ворожей. Хотья бабка по крови мне не родная — мужняя. Она жила в селе в Карпатах. У московских генералов очень жены болели. Так им выписывали вертолет, чтобы искать бабку по горам. Натальей звали. Вовк ее фамилия.

— Смолоду бабушка ходила по цветок папоротника. Он, как лампочка, светится. Бабка его сорвала. Принесла домой. Надрезала кожу, — ведет пальцем вдоль линии жизни на руке. — Сделала в ладони карманчик и заложила туда кусок лепестка. Так ходила три недели. Могла превратиться в любое животное и птичку. Знала будущее. Как умирала бабушка, лежала в доме у стены. Все просит: "Возьми силы, возьми". А я страшно как боялась. Родственники переживали, если не успеет живому силу отдать, пустит в стену. Тогда дом выберет жертву и завалится над каким-то человеком. Пришлось мне согласиться. Теперь вывожу испуг — детей возят ко мне, чтобы не описывались. От "белочки" спасаю. С эпилепсией помогаю. Только себя и детей лечить не могу.

×