"Да не давайте вы ему столько хлеба! Кукурузы бы принесли, орехов, бананов. А то запичкаете моего Павлика", — 48-летняя львовянка Ольга Наливайко обращается к людям, обступившим ее чубатого селезня.
На улице Валовой во Львове вторую неделю под открытым небом продолжается рождественская ярмарка. Ольга готовит на огне постное угощение.
— Все думают, что я его буду жарить, — смеется хозяйка. — А селезень мне друг — четыре года назад выменяла его на зарезанную утку. Очень понравился — красивый, чубастый. Потому и Павлом — Чубинским — назвала. Похож? Дома у меня еще петух есть — Граф. Тоже ученый. А этим летом кто-то подбросил гусенка с разбитой головой. Так уже такой гусь вырос — настоящий Опришко!
Ольга переносит селезня на другой столик.
— Аристократ, — поглаживает птицу по голове. — Понимает разные команды. А ну, Павлик, поздоровайся!
Селезень не шевелится.
— Что-то не хочет. Должен был бы голову забросить и закрякать. А еще он умеет лапкой чесать за ухом — честь отдает.
Возле Павла Чубинского снова собирается толпа. Фотографируют птицу, кормят крошками хлеба, в глиняную миску рядом кладут копейки.
Ольга Наливайко тем временем хозяйничает возле 100-литрового казана — на огне закипает рыбная уха.
— Сейчас готовлю только постные блюда. Вчера варила " москалики" — уху из меда и тюльки. Мелкую соленую рыбку в нашем регионе когда-то называли " москаликами". Львовянам это блюдо больше всего понравилось — за считанные минуты все съели. Даже деньги не успела собрать — просто так раздавала. А сейчас рыбную уху буду продавать — по 2 гривни за порцию с булкой.
Хозяйка сбросает в казан горсть перца и соли. На деревянном столике мелкими кусками нарезает пять больших карпов. Из плетенн ой корзины достает щепотки трав.
— Приправы сама собираю, всю жизнь ботаником проработала. Здесь у меня даже дурман-зелье есть, — показывает сухие зеленые листики. — Его девушки утром на Ивана Купала собирают и хлопцев привораживают. В блюда его не дают. А для ухи у меня есть разные ароматы — чебрец, шалфей, любисток. Пахнет фантастически. А в огонь подкидываю немного чертополоха, чтобы никакая злая рука не испортила уху.
22-летний сын Ольги, Северин, подбрасывает дрова под казан, большим черпаком помешивает уху.
— Казан нам одолжили казаки с чайки, — говорит Северин. — Они в нем кулеш варят. Казаки — мамины друзья.
— А вот эти все кринки, миски, — Ольга перебивает парня, показывая на глиняную утварь, — мы с сыном по Украине собирали. Когда-то часто путешествовали. И сорочек вышитых у меня много — около сотни. Сама умею вышивать, но всего времени не хватает.
1 
1
Комментарии