"Я полностью разделяю взгляды литератора Ивана Дзюбы, за которые его осудил нарсуд Киева. Принимая во внимание состояние здоровья осужденного и то, что для меня пребывание на любом режиме кажется почти равно тюрьме, — прошу милости позволить мне отбыть вместо него определенное судом наказание, — пишет открытое письмо переводчик Николай Лукаш и отправляет его на адрес Верховного Совета, Верховного суда, Прокуратуры СССР и Союза писателей.
Его признавали лучшим переводчиком. Произведения европейских классиков на украинском расходились среди диссидентов в рукописях, издавались и раскупались. Союз писателей дал Лукашу однокомнатную квартиру в Киеве. Просил дать большую, потому что имел много книг. Отказали, потому выбросил газовую плиту и превратил кухню в библиотеку. Кушать ходил в столовую гостиницы "Днепр" неподалеку.
Работал дома. От книг часто отвлекали писатели и переводчики, которые приходили посоветоваться. Бывало, кто-то недовольный стучал в дверь, ругался, называл "петлюровцем", потому что переводы слишком народные.
В 1973-м проходят аресты диссидентов "за антисоветскую агитацию и пропаганду". Знакомому Николая Лукаша Ивану Дзюбе дают 5 лет тюрьмы и столько же ссылки. Основание — его труд "Интернационализм или русификация?". В нем доказывает, что политика коммунистов в отношении Украины противоречит интересам народа. Он болен туберкулезом.
Лукаш озабочен положением Дзюбы. Переводчика начинает доставать коллега Николай Мещеряк. Пишет доносы об "архаичном украинолюбном" переводе.
"Установил контакты с националистами из творческой интеллигенции. Разделяя их взгляды, допускал клеветнические высказывания, — говорится в справке КГБ, которую отправили Первому секретарю ЦК КПУ Владимиру Щербицкому. — Будто в Украине продолжается русификаторская политика царизма, которая завуалирована интернациональными соображениями. Заявил, что на каждом шагу видит дискриминацию и стремление ликвидировать украинскую нацию. Утверждал, если союз с русскими протянется еще некоторое время, то Украина, как нация, исчезнет".
Начинают следить и прослушивать телефон. В Союзе писателей проводят собрания и пытаются добиться отказа от письма в защиту Дзюбы. Бесполезно.
Собираются во второй раз. После дискуссии Николай Лукаш достает из кармана билет, кладет на стол президиума и выходит.
Его переводы больше не печатают. Берется редактировать тексты, но с ним опасаются сотрудничать.
Постоянно носит одну и ту же одежду — старый спортивный костюм или заношенный пиджак. Зимой ходит без шапки. Занимает деньги у знакомых. Крутится возле ресторанов, пока не увидит кого-то знакомого. Тогда просится подсесть и поесть в обмен на интересную историю. Едой делятся соседи.
"В эти темные дни я иногда пробивал для него через наш литфонд бесплатные путевки в Дома творчества в Ялте и Ирпене", — вспоминал писатель Павел Загребельный.
Через год Иван Дзюба добивается помилования. Николай Лукаш устраивается в Торговую палату — переводит рекламу.
Как-то возле столовой нападают "гэбисты", обвиняют в пьянстве и хотят задержать. Он отмахивается, потому что это неправда. Дают под ребра, скручивают и везут в вытрезвитель.
Работы стабильной нет. Пытается выиграть деньги в карты и бильярд. В парке напротив Дома офицеров играет в домино.
— Партия бл...дь! - восклицает какой-то пенсионер.
— Что вы сказали? — хмуро спрашивает Лукаш.
— Сказал, что закончил игру.
— Нет, вы не так сказали, — отрезает Лукаш. — Здесь все слышали, каким словом вы обозвали нашу родную партию.
В бильярдной сходится с русскими писателями Юлианом Семеновым и Лазарем Карелиным.
— Вот еще один хохол появился, "бей жидов, спасай Россию", — встречает его Карелин.
— Я слишком интернационалист, чтобы бить жидов. И слишком украинец, чтобы спасать Россию, — отрезает Лукаш.
Играет лишь одной рукой, другая скованная артритом. Говорит, что от пишущей машинки. Шары забивает толчком.
"Когда играло киевское "Динамо", бросал все на свете, даже свои переводы, и спешил к телевизору. Если время совпадало с ужином, то и его отставлял", — вспоминал писатель Юрий Хорунжий.
Наблюдал за игрой постоянно с улыбкой на лице.
- Николай, а на стадион вы ходите? Вот люди, которые сидели бы возле вас, получили бы улыбку, - заметив это, спрашивают.
— А чего, — говорит. — Можно и на стадион. Если кто-то купит билет или пригласит.
Везде общается на украинском, за это, бывает, хамят. Как-то становится в очередь в гастрономе.
— Скажіть, будь ласка, хто останній? — спрашивает.
— Опять на этом телячьем языке! Вы что, по-человечески не можете?
— Могу, пожалуйста: идите вы все нафуй!
В другой раз замечает ярко накрашенных девушек, проходящих очередь к троллейбусу, в которой он стоит.
— Чего вы нас проезжаете, станьте, пожалуйста, в очередь, — говорит Лукаш.
— Я по-хохляцки не понимаю, — бросает ему одна.
— Я переводчик, могу по-вашему! Бл...ди, становитесь в очередь.
В 1979-м новый редактор журнала "Вітчизна" Виталий Коротич предлагает перевести несколько стихов с венгерского. После них на заказ решаются другие. Павел Загребельный добивается разрешения на переиздание "Фауста" в переводе Лукаша. С тех пор жить становится легче.
25 языков знал Николай Лукаш. Делал переводы литературных произведений с 15. Среди них — английский, французский, немецкий, болгарский, сербско-хорватский, испанский, итальянский, польский, эстонский. Перевел на украинский лучшие произведения европейских классиков: Гете, Флобера, Гейне, Бокаччо, Бернса, Лорку, Аполиннера. Писал собственные сатирические стихи-"шпильки".
Не заводил отношения с женщинами
1919, 19 декабря — Николай Лукаш родился в городе Кролевец, теперь Сумская область. Отец Алексей был ткачом, мать Василиса выращивала и продавала цветы. Имели еще Анну, Ивана, Прасковью и Ольгу. Николай в детстве выучил идиш, общаясь с местными евреями. Несколько дней пожил в цыганском таборе и выучил их язык. В гимназии овладел французским, немецким и английским.
1938 — поступает в Киевский университет на исторический факультет. Влюбляется в одногруппницу Елену Биличенко, но та не отвечает взаимностью. С тех пор не заводит отношения с женщинами.
"Любимая женщина и дети будут нуждаться в моем постоянном внимании. У меня такая работа, как погружусь в нее, то забываю обо всем на свете и надолго, — объяснял позже сестре Анне. - Разрываться между двумя страстями не смогу, поэтому и предпочитаю работу".
В 1939 - оставляет обучение и идет учительствовать по сельским школам Киевщины. Работает в "Архиве древних актов", переводит документы о Колиивщине с латыни и польского.
1941 — делает окопы под Киевом. При авианалете получает ранение в ногу. После войны живет в Харькове и преподает иностранные языки в пединституте. Делает первый перевод "Фауста" Иоганна Гете на украинском. Позже немецкие критики признают его лучшим, потому что поняли много мыслей, которые никто не мог растолковать.
1958 — переезжает в Киев. Переводит "Декамерон" Джованни Бокаччо и "Дон Кихот" Мигеля де Сервантеса.
1973 — остается без работы после заявления в поддержку арестованного публициста Ивана Дзюбы. Живет в нищете. Получает заказы на переводы через 6 лет.
1988, 29 августа — умирает от рака простаты. Похоронен на Байковом кладбище.
4 
35413
Комментарии