19 августа 1997 года, в день Преображения Господнего, Марию Примаченко похоронили в тени дубов на кладбище родного села Болотня Иванковского района на Киевщине, в котором она прожила весь свой век. Не стало художницы, которая входит в число наиболее прославленных украинских художников ХХ ст. Наряду с Катериной Билокур, Михаилом Бойчуком, братьями Кричевскими, Георгием Нарбутом, Татьяной Яблонской...
В январе 1976 года мы с уже давно покойным журналистом Ярославом Гольцом шли пешком по лесной дороге из Иванкова в Болотню, километров пять. Дом тогда уже всемирно известной художницы располагался невдалеке от комбикормового завода. Серая шиферная крыша над кирпичными стенами, крашеные голубые наличники на окнах, зеленоватые оконные рамы. Типичный образец массового сельского строительства середины 1960-х. Бросалась в глаза разве что пристроенная сыном Марии Оксентьевны Федором длинная широкая веранда. Летом она служила мастерской.
Примаченко мы застали за работой. Мария Оксентьевна выводила маленькой кисточкой желтые цветы на листе. Невестка Катерина украшала узором наволочки — она работала дома от фабрики художественных изделий. А перед Федором лежало только что расписанное блюдо.
Встретили нас радушно. Дом был из нескольких комнат, с привычной для тогдашнего быта меблировкой, вышитыми рушниками над иконами и фотографиями.
Опираясь на костыли, Мария Оксентьевна перелистывала перед нами стопку последних своих рисунков на ватманских листах. Вот кот в ярких красных шароварах, подпоясанный желтым поясом. Изображенный так, чтобы более как можно выразительнее показать его откормленное холеное тело. Лицо кота повернуто к зрителю.
Потом хозяева пригласили отобедать. На стол подавала невестка Катерина. Было обычное сельское угощенье. Хозяйка отложила в сторону костыли и с трудом села в свое кре сельце. Положила на колени руки — так, как делают люди, привыкшие много работать. Вокруг вертелся внук Петрик. Мария Оксентьевна рассказывала, что давали ей дом в городе, со всеми удобствами, даже с ванной и телефоном:
— Так я вот и сказала: что вы, люди добрые, не насмехаетесь ли надо мной? Как же я без села?
Хвалила произведения Федора. Он, мол, уже превзошел мать, а его до сих пор не приняли в Союз художников. Вспоминала и других своих способных учеников: Катю и Таню Ющенко, Васю Шелигацкого, Марусю Червякову, Валю Скопич. Все они посещали ее детскую студию, которая действовала в Болотне с 1961-го. Жаловалась, что студия замерла, потому что школа сейчас в селе не работает. Дети пока вернутся из Иванкова, то уже уставшие. К тому же и мост через реку Болотню, которая протекает за селом, поломался — автобус не ходит.
— Вот вы лучше про мост напишите, а не про картины. Их и так увидят на выставке, а поломанного моста не покажешь. А людям горе по морозу до Иванкова добираться.
Хозяйка отложила в сторону костыли и с трудом села в свое кресельце
На вопрос, как же правильно звучит ее фамилия — потому что пишут и Приймаченко, и Примаченко, — твердо ответила, что они таки Примаченки. (На Полесье, кстати, произносят " примак", а не "приймак"). И поведала историю, как ее дед и баба с маминой стороны обратились к нотариусу и усыновили ее отца Оксентия Григорьевича. Записали его Примаченко:
— Вот такие сургучевые печати клали; я была малой и смотрела как раз...
Не вспоминаю уже точно, что говорила Мария Оксентьевна о родителях. Биограф художницы Владимир Данилейко пишет с ее слов, что Оксентий Григорьевич "возил конями клади из Киева, этим и кормил семью". Мать, Приска Васильевна, "вышивала... дядя Яков играл на скрипке, брат мой, Степан — на гарнете и на бухале... Варка Матвеева, двоюродного брата моего сестра, в Иванкове директоршей вишивальщ ицкой артели тогда была...".
Мария Примаченко была неразговорчивой. В Киеве, куда ее привозили на открытие выставок, говорила по большей части короткими, будто отредактированными фразами. Думаю, много "нужных" публичных фраз в ее уста вкладывал ее менеджер, уже покойный кинодраматург Григорий Абрамович Местечкин. Именно он "пробивал" художнице звания, премии, подсказывал "актуальные" названия ее произведений, например: "Украинский миллиард" — пудов хле бозаготовок, или "Мои цветы киевскому "Динамо" — после выигрыша Суперкубка. Он же автор сценария добротного документального фильма о художнице "Создай свое солнце", который вышел 1968 года.
Я похвалил иконы под хорошими рушниками на покути. В то время о религии с малознакомыми людьми не говорили. Но Мария Оксентьевна ответила:
— Нам без Бога никак нельзя.
Смеркалось, мы начали прощаться. На память о встрече хозяйка подарила нам по небольшой работе. Мне достался коричневый зверь в белых яблоках и черных крапинках, похожий в то же время и на зубра, и на носорога, с длинным высунутым языком между двумя рядами мелких зубов.
— Это — "Зверь Чапун", — объяснила. — Видите, как он чапает ногами.
А на обороте красной пастой написала: "Дарю на долгую память Михаилу Селивачеву. Г. П. 1975".
Ярослав Голец получил ушастого "Льва" с ритмично разбросанными по туловищу мелкими рыбками и с гривой, похожей на белый и широкий старинный воротник. Поле под его лапами тоже было усеяно цветами, а в углу над головой зверя было изображено круглое небесное светило.
Мария Примаченко рисовала и правой, и левой рукой. В конце 1980-х ее произведения стоили приблизительно 500 руб за ватманский лист. А сегодня — по меньшей мере $1000. Умножив на эту сумму по крайней мере пару тысяч созданных ею шедевров, получаем миллионы в любой валюте. Но для украинской культуры эти рисунки — бесценны.
1909, 12 января (1908, 30 декабря за старым стилем) — Мария
Примаченко родилась в селе Болотня, в настоящее время Иванковского района
Киевской области
1917 — болезнь привела к инвалидности на всю жизнь — передвигалась с помощью
костылей
1936 — работы выставляются в Киеве, Москве и Ленинграде, в следующем году — в
Париже
1941, 24 марта — родился сын Федор Васильевич Примаченко, в настоящее время —
заслуженный художник; его отец погиб на фронте
1957–1959 — заграничные выставки при участии Марии Примаченко в Париже, Софии и
Вене
1966 — получила Государственную премию им. Тараса Шевченко, позже — звание
заслуженного деятеля искусств и народного художника
1997, 17 августа — умерла, похоронена в родном селе
Имела двух внуков — Петра и Ивана. На исходе жизни Марии Оксентьевни оба жили с
семьями в Иванкове
8 
35413
Комментарии