"Приходилось стрелять по главарю террористов "Мотороле" - рассказ бойца о боях за ДАП

По другому и не могло быть. Мы сначала пытались легализоваться, хотели вступить в Национальную гвардию. Однако нам предлагали подписать некий договор и патрулировать улицы. "Какое патрулирование" - сказали мы и каждый начал искать других способы, как попасть на фронт.

Я начал воевать, как доброволец, вместе с подразделениями 80-й десантной бригады. Стояли под Славянском на блокпосту, окапывались. Нас россияне обстреливали из артиллерии, появились первые раненые. Потом я со своими друзьями из львовской сотни "Льва" перешли в "Правый сектор". И с ними продолжили свой путь.

Со временем все становится одной картиной. Однако некоторые моменты помню, как сегодня. Мы наступали колонной на Карловку. Друг "Немирный" шел позади бронемашины, как она мгновенно остановилась и начала ход в противоположную сторону. Еще несколько секунд и ему бы раздавило ногу. Конечность он успел забрать, а оружие попало под колесо. Это было огромное горе для него. Ведь тогда в батальоне 40% ребят сидели без него и не могли воевать.

Первое наступление у меня был на Карловке. В первый раз оно вышло неудачное. Россияне вывели наших пленных на водохранилище и сказали, что расстреляют их, если мы будем наступать. Пришлось - отступить. Позже, мы добили их. Они не имели другого выхода, как отступать к Первомайское.

Все происходило на расстоянии 200 - 300 метров. Мы видели, как они бегают, убегают.

Ничем. Нужно было продолжать наступление. Впереди ждал Донецк. Хотя, когда я с волонтерами в 2017 году устанавливал памятник погибшим воинам батальона "Донбасс" в центре Карловку, ко мне подошел местный житель и сказал, что видел меня здесь в 2014 году.

Да, только это уже была разведка. Однажды, мы зашли в российские окопы со стороны поселка "Спартак" у пожарной вышки Донецкого аэропорта.

И стали ждать, чтобы официальные военные части подошли к нам. И они затянули с наступлением. И нам 12 часов пришлось там сидеть и прятаться от российских обстрелов. Так и наши бойцы насыпали со стороны Песков. Мы не могли никому рассказать, что находимся там. Там в первый раз, я попытался русский тушенку. Хуже гадости, я не видел.

Их было немного и они не имели тяжелого оружия. Плюс операция под командованием нашего командира Всеволода Воловика была разработана блестящая и быстрая. Оккупанты отошли и оставили небольшие запасы оружия, продуктов. Однако нам пришлось отступить позже из этих позиций.

Много позже, мы потеряли двух друзей в районе Донецкого аэропорта и никак не могли их забрать оттуда. Только через полтора месяца после их убийства, наступая, мы получили возможность забрать тела ребят

К тому моменту, как я попал в разведку Корпуса, мне пришлось почти месяц повоевать в ДАП.

Я заехал туда 12 сентября, перед своим днем ​​рождения. Ехал как гранатометчик, но приходилось выполнять всю работу. Ближние бои с русскими, оказания первой помощи. Там и меня первый раз ранило. Небольшой осколок попал в руку, моего друга "Северо" Сергей Табала (1995-2014), самый молодой киборг. Даже танк пришлось уничтожать.

Мы с моим другом "Сливой" подбили танк Т-72. Этот, стоящий перед самой взлетной полосой. Уничтожили из РПГ-7. Друг заряжал, а я уже бил.

Со стороны ангаров выехали два танка. Они находились на расстоянии 300 метров от меня. Я спросил чьи они? Мне ответили, что российские. Другие бойцы наоборот говорят, что это из 93-й бригады.

Я задумался, почему наши машины должны там быть? Кроме того, еще и пехота возле них. В этот момент один из танков доехал до середины старого терминала. Повернул башню и сделал первый выстрел по терминалу.

Я выстрелил трижды из РПГ. Два заряда попали в бок, третий в заднюю часть танка. С брони выпрыгнули два человека, причем вид одного из них, заставил меня ужаснуться. Он имел более 120 килограмм веса.

Нет, нам пришлось изменить позицию. По нам начал работать второй танк и тяжелый пулемет. Один из этих танкистов - "кадыровец" был ранен в грудную клетку, а третий член экипажа так и остался в танке.

"Кадыровец" упал, а "толстый" решил вернуться к машине и посмотреть, почему не вылезает третий. И в этот момент в машине взорвался боекомплект. "Толстому" оторвало половину головы. Нам позже удалось притащить их тела до терминала.

Их нельзя сравнивать, ведь это совершенно разные задачи по специфике. ГАП был слишком разнообразен. На меня падала стена, пришлось под танком лежать, получал трофейный пулемет.

Напротив старого терминала стоял танк подбит, наш кажется. Во время одного из боев, русские уже зашли частично внутрь терминала. Их пулеметчик, который залез под него простреливал нашу сторону и не давал возможности подняться. А с правой стороны танка, тоже стоял пулеметчик и бил по окнам, не давая возможности выглянуть.

Пришлось ползти со стороны, чтобы незаметно приблизиться к ним. Бросил в оккупантов две гранаты. Но обезвредил только одного из них. Другого добил двумя короткими очередями из автомата. Недалеко от меня находился собрат "Слива". Я начал передавать ему трофеи: Огнемет "Шмель" в какой-то почему-то был треснувший корпус и перемотанный защитной лентой, пулемет. В тот момент что-то начало шуметь. Я лежу у убитого русского, поворачиваю голову и вижу, что сзади меня на горизонте виднеется танк. Он начал стрелять, однако не попал. Как потом оказалось, что это бил наш танк, они не знали, что украинские бойцы обезвредили оккупантов.

Такие события о которых хочется рассказывать отдельно - в терминале происходили почти ежедневно. Наши ребята угорели от газа, сгорели в подбитой машине.

Нам приходилось стрелять по главарю террористов "Моторола". Он пришел к нам, чтобы якобы показаться, а затем бросил гранату у ребят и начал убегать к своим. Мы так и не могли добить этого урода.

А потом приехал один из командиров ДУК. Сказал, что мы покидаем аэропорт.

Половина ребят действительно хотели поехать на ротацию, им уже было морально тяжело. Смерть наших двух братьев, существенно подкосил общее психологическое состояние. Но другая половина и я в том числе хотели остаться, чтобы продолжить войну. Но приказы командование не обсуждались. Эта ночь, когда мы покидали аэропорт, тоже незабываема.

Мне с другом "Сливкой" пришлось бежать в старый терминал. Забирать вещи, которые сначала, мы должны оставить нашим собратьям. Нагруженные несколькими автоматами в придачу, мы возвращались к автомобилю.

Во время такого марша, мой друг упал. Тишина была нарушена и до этого момента, мы не понимаем, почему россияне не стреляли по нам? Ночь месячная, все видно, как в день, их гранатометы пристреляны.

Нет. Находился в поселке Пески и руководил частью наших экипажей, которые вывозили раненых с аэродрома, после попыток отбить аэропорт. Но попытка захватить аэропорт была провальной. Кто-то сдал россиянам наши планы и они уже ждали нас.

Все делалось ночью, водители машин не видели куда ехать, потому проваливались в какие ямы, рвы. Россияне их там добивали. Тогда и погиб один из известных танкистов "Иванович". Его машина застряла в окопе и россияне сожгли всех с экипажем. Поэтому многие раненые остались навеки там. Некоторые попал в плен.

После ДАП, поехал в Станице Луганской и в этом районе побыл несколько месяцев.

Я просто воевал. Ведь пришел сюда с четким заданием уничтожить оккупанта и освободить Украину. Однако в этом районе тоже было весело, особенно запомнился подрыв моста под Станицею Луганской.

Перед тем военная разведка захватила диверсантов на их автомобили. Эту машину набили тротилом. Почти тонну и направили на этот мост. Позади автобуса ехал еще одна машина с луганскими номерами, которые были приклеены скотчем. Для дезинформации врага.

Когда мини-колонна остановилась на мосту, водитель автобуса пересел в легковой автомобиль и они убежали, но перед тем поджоги автобус. Через несколько секунд раздался взрыв и мост был уничтожен. На другом конце этого моста был блокпост боевиков. Во время взрыва, его снесло напрочь.