— Возьмите бинокль за 5 гривен, тогда одежду вне очереди сможете забрать, — гардеробщица с массивным накрахмаленным воротником смотрит поверх очков на молодую пару. Те сдают одежду в киевском театре им. Франко. Вечером 2 февраля они пришли на премьеру представления "Чайка", посвященного памяти Богдана Ступки.
— Ты смотри, какая грамотная рекламная кампания, как товар продвигают, — смеется со спутником девушка по пути в зал. Неподалеку от гардероба проходят мимо двух немолодых женщин на кушетке в похожих черных костюмах.
— Все за спиной у того бедного мальчика шепчутся: "Его дед везде продвинул", "Ему отец помог". А он хороший же, старается так, — говорит первая женщина. — Он же и Богдана Сильвестровича уважал. И старательный, и культурный — всегда здоровается. А есть талант или нет — этого не видно еще, молодой совсем.
— Людям лишь бы позавидовать, — отвечает вторая, перегибая сложенный в несколько раз лист бумаги. — Но за Бодей скучаю страшно, пусто здесь без него.
Богдан Сильвестрович должен был сыграть Петра Сорина — немолодого чиновника в отставке. В его имении происходит действие спектакля. Роль репетировал уже в больнице. Умер на 71-ом году жизни от сердечного приступа.
Роли писателя Тригорина и сына его любовницы Треплева исполняют актеры Остап и Дмитрий Ступки. Треплева Богдан Ступка играл молодым.
— Хочется быть наравне с дедушкой и отцом, — говорит перед представлением 26-летний Дмитрий. — Очень волнуюсь. Всю ночь не спал, резался зуб мудрости, даже не мог нормально говорить. Уже в семь утра был у врача. Выпил обезболивающее. Думаю, представление выдержу.
В 19.05 раздается третий звонок. Зал наполнен до отказа, на балконе четвертого этажа с 20 людей стоят. На сцене разбросаны деревянные стулья, стоит кресло-качалка. На нем должен был сидеть герой Богдана Сильвестровича. Дмитрий Ступка тихо выходит из-за кулис. Глаза выглядят уставшими. Зал замирает.
— Вот тебе и театр, — ходит по сцене Дмитрий. Занавес, потом первая кулиса, потом вторая, и дальше — пустое пространство. Никаких декораций. Вид — прямо на озеро и горизонт. — Поднимем занавес ровно в полдевятого, как только взойдет месяц.
Драму Чехова поставил киевский режиссер 61-летний Валентин Козьменко-Делинде.
— "Чайку" смотрела более 30 лет назад во Львове. Студенткой была влюблена в Богдана, — рассказывает киевлянка 50-летняя Анна Петрушенко. Работает секретаршей, по меньшей мере раз в месяц ходит в театр. — У него такой взгляд был, как магнит. В этот раз смотрела на его внука. Но уже как бабушка. Хороший мальчик. Волосы красивые, стройный. Нельзя его с дедом сравнивать. Пусть своей дорогой идет. Почему-то, когда в семье дед и внук бухгалтера — то их работу никто не сравнивает. А здесь каждый шаг. Это прекрасно — что и роль, и сам Богдан продолжает жить на сцене в лице внука.
1 
1
Комментарии
1