— В Украине цензура уже давно канула в Лету и мы не хотим, чтобы она возродилась, — говорит депутат-"нунсовец" 40-летний Олесь Доний.

20 июля в художественном дворике возле столичной гостиницы "Днепр" он проводит акцию "Художники против цензуры".

Собирается около пятидесяти человек. Братья Виталий и Дмитрий Капрановы, 43 года, сбрасывают рубашки, надевают зеленые футболки. Спереди — надпись "Мы против цензуры", сзади — "Запрещено запрещать" и перечеркнут знак "стоп". То же делают и другие участники акции — поэт Сергей Пантюк, прозаик Андрей Кокотюха, художник Анатоль Федирко. Музыкант Эдуард Драч вешает футболку на плече, а режиссер Сергей Архипчук повязывает на голове.

Лидер группы "Топоркестра" Сергей Топор берет в руки баян, начинает петь песню "Сапоги из бугая". Дмитрий Капранов в такт музыке тарабанит вязанкой ключей.

— Раньше цензура существовала в средствах массовой информации партийного направления. Мы, слава богу, в таких не работали, — говорит он. — Сейчас в Украине существует самоцензура — люди привыкли себя ограничивать в высказываниях, взглядах и мировоззрении. Издали книгу "Размер имеет значение". На ней изображена очень красивая обнаженная девушка, сидящая перед зеркалом. На эти издания мы наклеивали наклейки с надписью "цензура". Наклеил такую наклейку девушке на попу, и книжка сразу стала детской. Это была максимальная самоцензура, которую мы применили к себе.

Наручниками из секс-шопа приковывает к себе брата Виталия. Вместе читают отрывок из книги "Приворотное зелье" о комсорге, который хаживал к замужним женщинам.

— Тяжело управлять микрофоном, когда руки в наручниках. Можем потренировать ся, как будем жить во время цензуры. У нас с братом появилось третье "я". Его зовут Тарас Шевченко-Задунайский. За ним мы будем прятаться от цензуры. Сейчас прочитаю написанное им стихотворение. "Можна, я з тобою поруч сяду і наллю у келихи вино, це у підарасів щастя ззаду, а у нас — попереду воно".

Зрители смеются и аплодируют. На сцену выходит Сергей Пантюк, 44 года. Держит перед собой руки в наручниках.

— Да разорви ты те кандалы, — кричит мужчина из зала.

Пантюк отказывается, громко читает свое стихотворение "Жидовская кутерьма".

— В советские времена, когда выходили мои первые книги, издатели часто изменяли или выбрасывали слова из стихотворений без моего ведома. Чаще всего выбрасывали ненормативную лексику. Раз слово " хуй" заменили словом " чмо". Несколько лет тому назад в моем сборнике "Избранное" хотели заменить прилагательное "жидовский". Я не согласился. Потому что считаю это слово народным. Но впоследствии это стало поводом для спекуляций. Мне несколько раз говорили, что я антисемит.

×