Добытое потом и кровью кажется таким, что было всегда

Тогда, после Майдана, когда сбежал Янукович, хотелось только одного - спать. Отдохнуть после трех безумных месяцев, которые изнурили тело и душу. Переосмыслить события, найти силы смириться с потерями. Казалось, этот сон продлится если не месяцы, то хотя бы недели. Но не было даже дней, даже одного.

Крым, "русская весна" на Юге и Востоке, война на Донбассе. Все это на фоне полуразвалившейся страны, разрушенной армии, тысяч растерянных и озлобленных людей на улицах. Мечты об отдыхе или возвращении к любимым домайданным делам пришлось отложить. Память о тех, кто уже не станет рядом, вдохновляла и давила: остановиться не имеешь права. Поэтому уставшие, но живые, взяли ответственность за государство на себя. Теперь говорят: дорвались до власти. Тогда желающих дорваться не хватало во всех областях — военной, экономической, гуманитарной, информационной.

Государство не могло предложить ничего, кроме того, чтобы стать им в какой-то части. Успешные люди бросали бизнес, творчество, науку, спокойную семейную жизнь и брали на себя этот вызов.

Месяцы работы без оплаты, года с мизерными деньгами, восстановление и перестройка разрушенных государственных институтов. Ремонт самолета в полете — это то, что ждало готовых стать частью власти.

Прошло всего пять лет, а общество уже забыло, в каких условиях тогда приходилось работать. Добытое потом и кровью кажется таким, что было всегда. Поэтому ценится невысоко. Может, это и хорошо - значит, задача выполнена на отлично.

Хорошо, что не надо снова вырываться из водяного плена, чтобы почувствовать ценность глотка воздуха. Сделано немало, сделать надо еще больше. Но разочарованные и уставшие украинцы хотят сейчас новых. Те, кто спасли от катастрофы, должны уйти, потому что не подарили чудо. Им подыгрывают политики: нам не надо бывших и запятнанных. Даже, если это "пятна" от пролитых пота и крови тех, кто спасал страну.

Запрос на чудо даст новым шанс стать властью. Но, чтобы хоть частично реализовать его, нужна не просто работа. А жертвенность, пятнами пота и крови проступающая на образе политика, который еще вчера был новым.

×