Полтора века назад после решающей победы Гарибальди, объединившей почти весь "итальянский сапог" под короной пьемонтского короля, премьер Пьемонта граф Кавур произнес знаменитую фразу: "Италия у нас уже есть, теперь надо создать еще и итальянцев".

Действительно, даже объединение в едином королевстве не сделало автоматически жителей Сицилии, Ломбардии и Неаполя — говоривших каждый на своем говоре, довольно сильно разнящимися с речью Данте — представителями единой нации. И сегодня, когда существование итальянцев уже нельзя отрицать, Северная лига отстаивает создание независимой Падании, не обремененной проблемами бедного по европейским меркам итальянского юга.

24 августа 1991 года фразу графа Кавура вполне мог бы переиначить в соответствии с украинскими реалиями Леонид Кравчук, или Вячеслав Чорновил или Левко Лукьяненко. Однако, несмотря на всю уместность, призыв "создать теперь еще и украинцев" под куполом Верховной Рады прозвучать не мог. Ведь создатели новой Италии в 1860-е откликнулись не на волеизъявление рыбаков Лигурии и пастухов Тосканы, а на величественные тени римского прошлого. Вместо этого авторы Акта провозглашения независимости Украины апеллировали не только к "тысячелетней традиции создания государства", а и к праву наций на самоопределение. И граждане Украины, которые еще 17 марта 1991-го большинством в 70,2% проголосовали за сохранение Союза ССР, 1 декабря того же года почти единогласно поддержали независимость!

Сегодня уже понятно, что представление об этой независимости у тех, кто голосовал за нее в Галичине и в Крыму, были довольно разные. Для первых она значила тогда в первую очередь построение украинской Украины — с собственным языком, церковью, историей, традициями и тому подобное. Для вторых — побег от непрогнозированности горбачевско-ельцинской Москвы и возможность самим распоряжаться заработанными деньгами. А после этого дальнейший экономический кризис и инфляция с четырьмя нулями обусловили и коренное отличие политических симпатий украинских регионов.

Как бы там ни было, а сегодня независимой Украине — уже 16. Вскоре должны получить паспорта юноши и девушки, родившиеся после 24 августа 1991-го.

Киев всегда оставался просто промежуточной карьерной ступенью на пути к желанной Москве

Уже никто не ставит под сомнение, что государство под названием "Ukraine" и дальше будет существовать на политической карте мира. Сине-желтое знамя, герб-трезуб и гимн "Ще не вмерла Україна..." вызывают непринятие разве что у безнадежных маргиналов. Уже завершена перестройка собственного, хоть громоздкого, коррумпированного и малоэффективного государственного аппарата, который заменил "колониальную администрацию". Уже сформирована собственная, хоть тоже очень коррумпированная и непрофессиональная элита, которая заменила класс бывших партаппаратщиков, для которых Киев всегда оставался просто промежуточной карьерной ступенью на пути к желанной Москве.

В то же время украинское общество и дальше остается ощутимо разделенным относительно видения собственного прошлого, нынешнего и будущего.

Юноши и девушки, которые получат паспорта из рук президента, и сейчас часто называют гривны — "рублями". И дальше общаются между собой преимущественно по-русски, точнее — его местной, далекой от каких-либо норм разновидностью. Ежедневно проходят по улице Ленина мимо памятника тому-таки Ленину. Конечно, если им не посчастливилось родиться на благословенной Галичине — тогда у них есть шанс ходить по улице Бандеры и любоваться памятником Шухевичу. Хотя, все равно слушать при этом русскую "попсу".

Социологи свидетельствуют: украинскому обществу еще присущи черты, которые можно было бы назвать "шизофреничной раздвоенностью". Украинцы готовы интегрироваться в ЕС — и в то же время вступать в союз с Россией и Беларусью. Они охотно заменили бы свою Верховную Раду на Европарламент, а своего президента с не меньшим желанием поменяли бы на Владимира Путина.

И вот Украина "зависла" в цивилизационном пространстве где-то между тремя государствами Балтии, которые тешатся членством в НАТО и ЕС, и безнадежно "совковой" лукашенковской Беларусью, руководство которой просто не пускают в порядочное общество.

Хотя, однажды Украина таки заставила говорить о себе весь мир. Оранжевая революция мгновенно сделала из "серой зоны" где-то между Европой и Россией молодую, симпатичную и полную собственных сил нацию с большим будущим. Неважно, что нас остро ненавидели в Москве — в демократических столицах мира нас тогда не менее искренне любили.

Сегодня уже можно писать толстые исследования на тему, кто и почему "предал Майдан". Безусловно, непростительная вина лежит на всех без исключения главных фигурах "оранжевой власти", которые по своему уровню фатально не дотягивали до чрезвычайно высокой планки, которую поставили перед ними исторически значимый период. Очевидно, большая вина лежит и на эгоистических и близоруких брюссельских евробюрократах, которые тоже утратили собственный исторический шанс, не сделав и пол шага навстречу Украине тогда, когда она в этом остро нуждалась.

Но сегодняшние 16 — это еще подростковый возраст независимости. Украина действительно не воспользовалась многими шансами. Самое печальное — тем, что подарил ей Майдан. Но в то же время избежала и многих опасностей, и среди них самой главной — опасности внутреннего раскола. Сегодня абсолютное большинство ее граждан и на Галичине, и на Донбассе отождествляет себя уже не с бывшим СССР, а именно с Украиной. А стоимость активов корпорации СКМ, которой владеет Ринат Ахметов, является чуть ли не наиболее действенным гарантом от "юго-восточного сепаратизма". И в этом — тоже приобретение нашей Независимости.

Какой будут Украина и украинцы, выйдя из подросткового возраста, — зависит от всех нас. От того гражданского общества, которое убедительно засвидетельствовало свою зрелость на Майдане. И от элит, которые со временем тоже будут вынуждены чему-то научиться.

×