Трудно сказать, когда в независимой Украине и почему повелось, что прессе и читателю больше всего нравится узнавать подробности откровенного или подковрового противостояния ветвей власти. Хотя банальная житейская мудрость про толпу, которой легче и батьку (экономический кризис) бить, — известна всем. Сейчас программа анонсированных реформ зависит именно от монолитности власти во всех ее проявлениях. Утверждать, что монолитность есть — было бы преувеличением. Но зачем же приуменьшать факты.
Скажем, недавно состоялось событие, которое заслуживает внимания. Речь идет о визите на Луганщину главы парламентского Комитета по вопросам промышленной и регуляторной политики и предпринимательства Натальи Королевской, 36 лет. В прошлом году Верховная Рада приняла закон о государственно-частном партнерстве, автором которого была Наталья Юрьевна. Теперь народный депутат приехала проверить, как работает этот нормативный акт.
За 20 лет независимости изношено 80% основных шахтных фондов Украины. На модернизацию отрасли нужно 40 млрд грн, которых в госбюджете нет. Выход власть предложила такой: позволить государственным угледобывающим объединением искать инвестиции у частного капитала.
Константин Скрипник, руководитель шахты "Должанская-Капитальная", в забой которой спускалась Королевская, рассказал народному депутату, что благодаря этой инициативе только в этом году компания ДТЭК инвестировала в его предприятие 135 млн грн. Это позволит руднику, который в 2010-м выдал на-гора 2 млн т угля, за четыре года увеличить добычу на 50%.
Гордость Луганщины и стратегический энергозапас Украины — госпредприятия "Свердловантрацит" и "Ровенькиантрацит" — благодаря закону Королевской от того же таки инвестора привлекли 1,8 млрд грн. В итоге в прошлом году "Свердловантрацит" увеличил угледобычу на 10%, а "Ровенькиантрацит" — на 22%.
Во время визита Королевской на Луганщину стало понятно, что программа государственно частного партнерства — только начало глобального реформирования отечественного углепрома.
— То, что горнякам удалось привлечь значительные инвестиции, — позитивный сигнал. Но нужен механизм для привлечения средств на долгосрочной основе, — отметила Наталия Юрьевна.
Развил эту мысль гендиректор "Свердловантрацита" Александр Коваль. Трудовой коллектив госпредприятия проанализировал все возможности привлечения инвестиций. И пришел к выводу: передача целостного имущественного комплекса ДП в концессию является наиболее приемлемым механизмом привлечения средств.
А дальше мы получили пример того, о чем говорили в начале, — единый реформаторский подход к решению давно назревших проблем разных ветвей власти. Как сообщил директор Департамента углепрома Минэнергоуголь Александр Вивчаренко, распоряжением министра создана комиссия, которая разработала критерии определения концессионера для угольных объединений. Они четки и понятны: победитель концессионного конкурса должен гарантировать модернизацию производства, а следовательно — увеличение угледобычи, сохранение трудового коллектива, всей инфраструктуры целостного имущественного комплекса и выполнение всех социальных стандартов.
— Я сделаю все, чтобы льготы для шахтеров не сократились, чиновники начали выполнять закон Украины о престижности шахтерского труда и в угольную отрасль пришел стабильный и социально ориентированный инвестор, который сможет изменить лицо Донбасса, — говорит Наталья Королевская.
Депутат отметила, что инновации касаются не только Донбасса — опыт реформирования и соцзащиты шахтеров будет использован на угольных предприятиях Львовской и Волынской областей.
Частный бизнес, который приходит в "Свердловантрацит" и "Ровенькиантрацит", понимает сроки возвращения своих денег, объясняет глава парламентского комитета. Другие же — "Донбассантрацит", "Лисичанскуголь", "Луганскуголь" остаются проблемными. Чтобы на этих предприятиях вложить деньги в проходку и лавы, нужно провести еще и много капитальных работ. А на них должны или выделять долгосрочные и дешевые кредиты, или же государство должно взять эти капиталовложения под свою ответственность. Именно поэтому важно внедрить инвестиционные проекты в Свердловске и Ровеньках, чтобы государственные ресурсы переходили на предприятия, требующие дополнительной подготовки.
— Государственно-частное партнерство — это палка с двумя концами — и "палочка-выручалочка", и дубина, которая может ударить по предприятию, если не будет должного государственного и социального контроля. Поэтому мы проработаем необходимые изменения в закон о государственно-частном партнерстве (в процессе его реализации уже проявились некоторые нестыковки и неточности. — "ГПУ"), чтобы документ был максимально удобен и эффективен.
В конечном итоге, то, что упущено в законе, может быть внедрено в жизнь на уровне правительства. Комиссия Минэнергоуголь может контролировать соответствие потенциальных концессионеров наработанным условиям. И она уже это делает: отсеяла одного из трех претендентов. Может усилить ответственность инвестора за выполнение социальных обязательств. Реформы — это не только модернизация производства, инновации и увеличения ВВП. Это и изменение отношения к социальному диалогу. Государство должно стимулировать инвестора брать на себя ответственность за развитие медицины, социальной сферы, образования, всей социальной базы территорий.
С такой точки зрения концессия — максимально удобная формула. Ведь концессионер не покупает объект и не берет его в аренду. Он лишь пользуется производством, платя государству за это деньги и выполняя условия концессионного соглашения за свой счет. Здесь главная задача для государства в лице всех ветвей власти — прописать составные соглашения так, чтобы предприятия, находясь в концессии, сохранили гарантии не только коллективу, но и городу, для которого шахта или завод являются бюджетоформирующими.
— Механизм концессии оптимален на сегодняшний день, — отмечает Наталья Королевская. — При такой форме государственно-частного партнерства все имущество, и даже новое, приобретенное, остается в собственности государства. В случае невыполнения инвестиционных программ, социальных гарантий, государство имеет право разорвать договор.
5 
1
Комментарии