— Месяц в Украине ни с кем не разговаривала, боялась. Думала, заберут в полицию. Не признаюсь, что переселенка из Крыма. Всем говорю, что из Донецка. К ним относятся спокойней, — говорит 46-летняя Лия из Ялты.
Фамилию просит не указывать. Преподавала украинский язык и литературу. Последний год давала частные уроки. В сентябре переехала в Днепропетровск. Разговариваем по скайпу. Имеет большой шрам на лице и разорванное правое ухо. Рыжие волосы местами седые. Когда говорит, опускает глаза. За разговор просит перечислить деньги на телефон. Говорит, не имеет за что купить еду.
— После аннексии полгода преподавали украинский. Потом директор нас собрал и сказал, что с нового года предмета не будет. За лето должны переквалифицироваться на русский. Я написала заявление на увольнение. Учителям сначала неплохо жилось, повысили зарплату, но потом урезали почти втрое. Преподавать индивидуально стала случайно. Знакомая попросила давать уроки ее сыну, а затем — другие. Так набралась группа до 30 человек. Немало крымчан после аннексии отправляли детей учиться в Украину. Понимают, что перспектив здесь нет. Дипломы крымских вузов не принимают ни в Украине, ни в России.
Тяжелее всего было пережить энергетическую блокаду. За месяц до нее устроилась в супермаркет. Начальник вынуждал на завонявшихся курах выбивать свежие даты и натирать туши уксусом. Покупатели скандалили, потому что было много отравлений. Ежедневно машину испорченных продуктов выбрасывали на улицу. Вонь стояла такая, что люди теряли сознание. Стали агрессивными, увеличилось количество краж и изнасилований.
Как-то вечером возвращалась домой, напали трое подростков. Из одного уха вырвали сережку, из другого не смогли, — вспоминает. — Несколько раз вынимали бумажник в маршрутке. Начала брать деньги лишь на проезд и необходимые покупки. Люди в депрессии. Стараются не звать в гости. Сдадут соседи — могут забрать в полицию за массовые сборища. Муж имел собственный прокат аттракционов на море. Теперь спился. Год верил в изменения, а потом стал заглядывать в рюмку. Не слышно разговоров о политике, даже украинской. Хуже всего — депрессия среди молодежи. 18-летний сын подруги повесился. С друзьями написали на школе "Крым — Украина". За такое должны были посадить на три года.
Из магазинов исчезли привычные продукты. Стал меньше выбор сыра, молока, краски для волос, шампуней. Раньше в магазине рядом с домом было 12 видов йогурта. Летом видела лишь два, да и то российские, с большим сроком годности. Выросли расходы на продукты, люди стали запасаться на случаи, если отключат свет. Во время энергоблокады цена на продукты длительного хранения за день росла на 20 процентов. Куриная консерва утром могла стоить 30 гривен, а до вечера уже 37. Стала смотреть погоду. Если на Керченской переправе ветер, свежего завоза не будет и в магазин лучше не идти.
Выехала из-за политических преследований за проукраинскую позицию.
— Сдал кто-то из соседей или учеников. Написали заявление в полицию, что подстрекаю против российских законов, настраиваю детей против власти. Обыскали дом ночью 15 сентября. Полиция забрала компьютер, телефоны мои и мужа, перетрясли даже кастрюльки. До утра я убежала к знакомым в другой район. Через несколько недель выехала, — вспоминает.
В Украине получает новый паспорт. В нем по заявлению изменят дату рождения.
— Изменила день рождения, потому что совпадал с референдумом в Крыму. Родилась 16 марта. Изменила дату на 15-е. Чиновники не спорили. Муж — на полуострове. Несколько месяцев не общаемся. Дети год назад выехали в Нидерланды.
3 
1
Комментарии