На Бортницкой станции аэрации, которая очищает стоковые воды со всего Киева, произошла самая большая авария. На одном из отстойников прорвало дамбу и наружу вылилось свыше тысячи кубометров осадка.
Прорыв произошел в 7.30 во вторник. Его увидели мужчины, которые по дороге мимо отстойника ехали на работу. Дыру в насыпи латали около трех часов.
За несколько километров от станции расположены три иловых поля. На них попадает осадок после переработки стоков. Ил оседает, а вода впоследствии стекает в Днепр. В 1980-х ил регулярно вывозили на поля как удобрения. Позже стало известно, что в нем содержится слишком много тяжелых металлов. Для сельскохозяйственных угодий такое удобрение было опасным.
— С тех пор эти поля постоянно наполняли и сейчас это сплошные иловые моря, — говорит руководитель станции аэрации Владимир Бражник. — Эти поля — как бомбы. Если прорвет первое, то затопит окружающие угодья, и все это может доплыть даже до аэропорта Борисполь. Если прорвет второе, то затопит село Ревное, расположенное за километр.
В целом иловые поля занимают 272 га и содержат до 3 млн куб. м ила. Для реконструкции и строительства дамбы вокруг них нужно 140 млн грн. Деньги не выделяют уже много лет. Владимир Бражник жалуется, что в реконструкции нуждается вся станция. За последние два года на ней произошло 20 аварий.
В этот раз прорыв на иловом поле не нанес вред жителям окружающих сел. Хоть люди не перестают жаловаться на вонь.
— Я здесь 50 лет живу и все это время вонь постоянно есть, — говорит 58-летний Михаил Николаенко. Его дом расположен за 20 м от станции. Живет с женой Анной, летом у них часто гостюют трое внуков. — Запах страшный, особенно утром, потому что наверно откачку делають. Днем не так слышно, вечером опять вонь, как из туалета. Здесь также есть недалеко завод, какой мусор со столицы сжигает. Тот дым также на нас ветром относит. Тогда воняет страшно и резиной, и чем хочешь. Хорошо, что хоть никаких болезней от этого у нас нет.
— Мы-то не болели, а вот на станции очень многие люди начали. Даже группу им открывают уже, — выходит во двор 53-летняя Анна Николаенко с внуком на руках.
Супруги из-за близости станции не пьют воду с верхнего пласта почвы.
— Она заражена. Запах как таковой туалета есть. Колодец выкопал намного глубже — до 10 метров глубины. Там вода нормальная, — говорит Михаил Николаенко. — Но это на 10–20 лет. Потом запах и туда дойдет, потому что эта станция на ладан дышет.
3 
1
Комментарии
4